Самодержавие vs монархия. Самодержавие Соотношение понятий раннефеодальная и самодержавная монархия

Терминология [ | ]

Отличие самодержавия от абсолютизма [ | ]

На рубеже XX века возникли теории, разводящие понятия «самодержавие» и «абсолютизм». При этом мыслители славянофильского толка противопоставляли допетровское самодержавие, в котором, по их мнению, осуществлялось органическое единение государя с народом, послепетровскому абсолютизму как бюрократической, вырожденной форме монархии; консервативные же публицисты (например, Лев Тихомиров) считали, что и в послепетровской России самодержавная власть монарха отличается от абсолютизма, хотя переняла некоторые его элементы . Умеренно-либеральные мыслители противопоставляли допетровскому самодержавию, основанному на идее божественности власти, петровскую и послепетровскую форму как основанную, с их точки зрения, на идее общего блага.

Ещё дальше Костомарова идёт профессор Леонтович . Заметив, что мысль о монгольских влияниях хотя и давно высказывается, но нигде строго и документально не доказывается, Леонтович, на основании сближений Чингизовой Ясы и Ойратских уставов (Цааджин-Бичик), указывает целый ряд заимствований в политической, общественной и административной жизни московской Руси из монгольского права. У монголов заимствованы: воззрение на государя как верховного собственника всей территории государства; прикрепление крестьян и закрепощение посадских людей; идея об обязательной службе служилого сословия и местничество ; московские приказы, скопированные с монгольских палат, и проч. Автору, однако, не удалось найти каких-либо указаний на то, что в руках московского правительства действительно находились изученные автором монгольские уставы.

В большей или меньшей мере разделяют эти воззрения Загоскин , Сергеевич , Энгельман . Другие историки (Соловьев , Бестужев-Рюмин , Забелин, Владимирский-Буданов) не придают монгольскому игу решающего значения и выдвигают на первый план другие созидательные элементы в деле объединения северо-восточной Руси. Так, И. Е. Забелин полагает, что московское Единодержавие развилось в тесной связи с народным единством, зерно которого он видит в мирных и промышленных стремлениях рабочего посадского населения Суздальской земли. Эти стремления, поддержанные северными князьями Юрьевичами, и породили борьбу посада с дружинной боярской силой, окончившуюся победой первого. Татарская неволя разрушила правильный ход дальнейших успехов объединения, но московские князья устроили себе народный завет об устроении земского мира и тишины, а потому именно и оказались во главе объединяющейся Руси.

Основной почвой для выработки типа самовластного государя в его московской форме послужило чёрное или серое всенародное множество, которому некогда было думать о каких-либо правах и вольностях, в постоянных заботах о насущном хлебе и о безопасности от сильных людей. Это государево самовластие развивалось очень постепенно на русской почве и, быть может, не получило бы так скоро окончательной формы царского самодержавия, если бы не пришли ему на помощь греки и итальянцы при Иване III. С этой точки зрения боярство является силой, противодействующей общим стремлениям народа и князя, - силой крамольной, нарушающей очень часто земский мир и тишину. Но ещё со времен Погодина установилось иное воззрение на историческую роль бояр, по которому бояре вовсе не были врагами объединения, а деятельными помощниками московских князей. Выяснению исторической роли боярства посвящены труды профессоров Ключевского и Сергеевича

Вопреки общепринятому мнению о развитии Московского государства из удела московских князей, профессор В. И. Сергеевич утверждает, что не из этой вотчины выросла объединённая территория северо-восточной Руси, а на обломках старого Владимирского великого княжения, после приобретения его Дмитрием Донским в наследственное владение своего дома. Не усилиями московских князей и даже вопреки их стремлениям начато это дело объединения. Московские князья, начиная с Калиты и до Дмитрия Донского, вовсе не были созидателями того порядка, который привёл Русское государство к единовластию и величию, а наоборот, были решительными проводниками взгляда на княжение, как на частную собственность, со всеми его противогосударственными последствиями. Инициаторами и сторонниками воссоединения территории под властью одного князя были бояре, выступившие защитниками этой идеи ещё в старой Ростовской земле. С Ивана Калиты за именами князей скрывается боярская рука, создающая камень за камнем Русское государство . Нет согласия и в относительной оценке византийских влияний, хотя для выяснения этого вопроса сделано довольно много в специальной литературе. .

В годы Советской власти вопрос о дефиниции абсолютизма практически не обсуждался до 1940 г., когда в прошла дискуссия по проблемам определения государственного строя, предшествующего абсолютизму Петра I. В 1951 г., на историческом факультете МГУ прошла дискуссия, непосредственно посвященная проблемам абсолютизма. Эти дискуссии выявили несхожесть позиций исследователей. Специалисты в области государства и права, как правило, были склонны не разделять понятия «абсолютизм» и «самодержавие». Историки, в отличие от правоведов, проводили определенное различие, а зачастую и противопоставляли эти понятия. Более того, применительно к различным периодам русской истории ученые-историки по-разному понимали содержание одного и того же понятия. Применительно ко второй половине XV в. под самодержавием историки понимали всего-навсего отсутствие вассальной зависимости великого князя московского от золотоордынского хана, и первым самодержцем на Руси тогда оказывался Иван III Васильевич , свергнувший ордынское иго . Применительно к первой четверти XVI в. самодержавие трактовалось уже как «единодержавие» - когда власть московского государя распространилась на территорию всей русской земли, где уже были почти полностью ликвидированы суверенные княжества. Лишь при Иване IV Васильевиче, самодержавие, по мнению ученых-историков, выливается в режим неограниченной власти государя - неограниченную монархию. Но в большинстве своем историки утверждали, что в середине XVI в. в России сложилась отнюдь не абсолютная, но сословно-представительная монархия , которая в России не противоречила режиму неограниченной власти царя.

В конце 1960-х годов снова возникла дискуссия, следует ли считать самодержавие особой формой неограниченной монархии или региональной разновидностью абсолютной монархии . В ходе этой дискуссии было установлено, что российское самодержавие имело две особенности по сравнению с западноевропейским абсолютизмом. Во-первых, его социальной опорой было только служилое дворянство , в то время как западные монархии опирались также и на нарождающийся класс буржуазии . Во-вторых, неправовые методы управления в целом преобладали над правовыми , личная воля русских монархов была более ярко выражена. В то же время высказывались мнения, что русское самодержавие это вариант восточной деспотии. Дискуссия 1968-1972 гг. зашла в тупик, историки так и не смогли договориться об определении термина «абсолютизм» .

А. И. Фурсов предложил видеть в самодержавии феномен, не имеющий аналогов в мировой истории . Принципиальное отличие в том, что если власть восточных монархов ограничивалась традицией, ритуалом, обычаями и законом, а власть западных даже в эпоху абсолютизма ограничивалась правом , на котором строился весь западный порядок (во Франции XVII-XVIII веках, считающейся модельной абсолютной монархией, король мог менять закон, но он должен был ему подчиняться), то власть русских самодержцев была властью надзаконной . Будучи совершенно оригинальным явлением, самодержавие, однако, возникло под влиянием тенденций и феноменов общеевразийского развития как русский ответ на нерусские - евразийские и мировые - воздействия и получило свою завершенную форму во взаимодействии с тенденциями и феноменами общемирового капиталистического развития.

Начало генезиса самодержавия А. И. Фурсов видит в практике взаимодействия русских князей с Ордой. Заимствовать у Орды опыт надзаконной власти Русь не могла - в Орде такой власти не было. Но надзаконной была власть ордынских ханов над Русью, над русскими князьями, одного из которых они - функционально – наделяли этой властью. Включение Руси в ордынский порядок изменило соотношение сил во властном треугольнике князь–бояре–вече . Во-первых, обретя в лице Орды и её ратей тот инструмент насилия, которого у них не было раньше, князья резко усилили свою позицию по отношению к боярству и вечу. Во-вторых, поскольку в рамках ордынской системы шла конкуренция за ярлык, наилучшие шансы были у тех княжеств, где князь и боярство не противостояли друг другу, а выступали в единстве. «Ордынизация» Руси привела к тому, что возникла мутантная по своей форме ордынско-московская власть. Она имела новые качества, которых исходно не было ни в кочевых державах, ни в домонгольской Руси. Во-первых, центральная власть по ханскому поручению стала единственно значимой, реальной. Во-вторых, власть, сила, насилие стали главным фактором жизни. В-третьих, эта власть оказывалась единственным субъектом, стоявшим в качестве наместнической власти над всей русской землей – так же, как сама Орда стояла над ней. Эти качества не были прямо заимствованы у другой стороны, но возникли, хотя и не с необходимостью, но закономерно в процессе и в результате взаимодействия ханской власти Орды, с одной стороны, и русских порядков, христианского общества, с другой. Надзаконные, волевые отношения Орды и Руси длились 250 лет - срок вполне достаточный, чтобы выработать устойчивые формы отношений и практики. (А.И.Фурсов считает примечательным то факт, что монгольские династии Юань в Китае и иль-ханов (хулагуидов) в Иране стали непосредственными, внутренними правителями этих стран, испытывая на себе местное влияние, их порядков, законов и т. д., тогда как Золотая Орда осуществляла внешнюю, дистанционного характера эксплуатацию, взимая дань, то есть осуществляя волевое, надзаконное отношение).

См. также [ | ]

Примечания [ | ]

В Древней Греции термином «стратег-автократор» обозначали верховного главнокомандующего с чрезвычайными полномочиями; затем термин стал использоваться для перевода лат. imperator .
Ключевский В. О. Избранные лекции «Курса русской истории». / Сост. . - Ростов н/Д: изд-во «Феникс», 2002. - С. 198 ISBN 5-222-02651-5
Репников А. В. "Консервативные концепции переустройства России" – М.: Изд-во Academia, 2007. - С. 140
Костомаров Н.И. , «Начало единодержавия в России » // Собрание сочинений Н. И. Костомарова в 8 книгах, 21 т. Исторические монографии и исследования. - СПб., Типография М. М. Стасюлевича , 1903. Книга 5. Т. 12. - С. 5-91.
Леонтович Ф. И. , «К истории права русских инородцев: древний монголо-калмыцкий или Ойратский устав взысканий » - Одесса : Тип. Г. Ульриха, 1879. - 290 c.
Забелин И. Е. , «Взгляд на развитие московского единодержавия» // «

последняя по времени форма феодально- помещичьего государства, сложившаяся в России к началу 17 в. и просуществовавшую вплоть до февральской революции 1917. Термин «С.» заимствован из византийского права, в котором применялся термин «автократор». В 16-17 вв. самодержцы правили совместно с боярским советом и Земскими соборами. Так, Земский собор 1613 избрал царем Михаила Федоровича Романова, установившего новую династию. В 17 в. царь еще правил вместе с боярской Думой. По словам историка Г. Котошихина, Михаил Романов «...хотя самодержцем писался, однако без боярского совету не мог делати ничего». Укреплению самодержавной власти содействовали Земские соборы, прекратившие свою деятельность в том же 17 в., до конца века существовала так называемая приказная система. В период правления Петра I (1689-1725) С. приобрело новое качественное содержание: самодержец стал носителем абсолютной, юридически неограниченной власти. В так называемом толковании к ст. 20 Воинского Устава 1716 было сказано: «Его Величество есть самовластный монарх, который никому на свете в своих делах ответу дать не должен; но силу и власть имеет, свои государства и земли, яко христианнейший государь по своей воле и благомнению управляет ». Правительственный аппарат при Петре I и его преемниках постоянно расширялся и бюрократизировался. В гражданском и военном управлении усиливалась централизация, а полицейская регламентация всех сторон общественной и частной жизни подданных приобретала огромный размах. Тем не менее петровские реформы, заметно усилившие русское государство, имели для страны прогрессивное значение. В феврале 1722 Петр I отменил прежний порядок передачи престола старшему сыну или избрание царя Земским собором; наследник престола должен был назначаться по личному усмотрению царя. Смерть Петра помешала ему воспользоваться этим законом. Отсутствие закона о престолонаследии привело к тому, что за 37 лет (с 1725 по 1762) произошло 6 дворцовых переворотов. Екатерина II (1762-1796) вынашивала план отстранения от престола сына Павла и передачи престола внуку Александру, но план не осуществился и царский трон занял Павел I. При Павле I в 1797 был принят закон, по которому престол замещался по праву первородства лицом мужского пола (в нисходящей линии). Имелся в виду старший сын умершего императора. Юридически престол могли занимать и лица женского пола, но лишь за пресечением всех мужских поколений. Император был обязан исповедовать православную веру. По случаю вступления на престол издавался особый манифест. Все подданные мужского пола, достигшие 12 лет, приводились к присяге. Спустя какое-то время после вступления на престол над новым императором совершался обряд коронования и миропомазания (в Успенском соборе Московского Кремля). Члены царствующего дома, т.е. лица,« принадлежавшие к царской фамилии, обладали рядом привилегий (личных и имущественных). Дети и внуки императора именовались великими князьями (княгинями, княжнами) и носили титул «императорских высочеств ». О всяком рождении в семье царя сообщалось «во всенародное известие» в манифестах («сообщаем нашим верноподданным, что наша августейшая супруга императрица (такая-то) благополучно разрешилась от бремени»). Тут же называлось имя новорожденного или новорожденной (великого князя или великой княжны). При рождении (или совершеннолетии) члены императорской фамилии награждались высшим орденом Российской империи - орденом Андрея Первозванного (голубая лента к этому ордену носилась через правое плечо). К этому прибавлялись еще несколько орденов. Новорожденным великим князьям или княжнам тотчас же ассигновались из казны 100 000 руб. К почетным преимуществам царя относился титул (полный, средний и краткий). Чаще всего он пользовался кратким титулом: «Божиею милостью, (имя царя), император и самодержец Всероссийский, царь Польский, великий князь Финляндский и прочая, и прочая, и прочая». Император имел личный герб, который одновременно был и малым государственным гербом. Существовали также средний и большой русские государственные гербы (комбинация византийского двуглавого орла с московским Георгием Победоносцем). Государственный гимн России начинался словами: «Боже, царя храни». Целям возвышения царской власти служили «высочайшие» выходы по случаю всякого рода торжественных или праздничных событий - Нового года, Крещенского водосвятия, пасхальной заутрени и т.п. В году насчитывалось немало праздников, так называемых царских дней, когда в церквах отмечались тезоименитства императора, его интронизация и другие подобные события. Возносились молитвы о здравии и благополучии царя и членов «благополучно царствующего дома». Служились панихиды по «в бозе почившим царям». В священнических проповедях нередко звучал мотив: «Бога бойся, царя почитай!», причем с оттенком угрозы. Не существовало четкого различия между частным имуществом царя (и членов династии) и государственным имуществом. Последнее в конечном счете тоже находилось в распоряжении императора. Иными словами, даже удовлетворение частных потребностей этих лиц относилось к области государственной, носило публично-правовой характер.. Император, его мать, жена, наследник престола (цесаревич) с супругой, дочери императора не подлежали обложению государственным подоходным налогом. В качестве главы императорского (царствующего) дома император был высшим опекуном над личностью и имуществом малолетних великих князей и княжен. Он мог, в частности, разрешить продажу недвижимости этих лиц; в том же качестве он санкционировал браки членов дома. Высочайшие рескрипты, т.е. документы, обращенные к министрам, председателю Совета Министров или какому-либо великому князю, обычно заканчивались словами: «Пребываю к вам неизменно благосклонный» или «Пребываю навсегда неизменно благосклонный». Правительствующему же сенату царь направлял «именные высочайшие указы». В официальных обращениях применялась «царская» орфография: местоимение «мы» («нас», «нам» и т.д.), а не «я», и «вторый», а не «второй». «Высочайший манифест » того же Николая II, например, заканчивался словами: «Дан в Царском селе в 18-й день февраля в лето от рождения Христова тысяча девятьсот пятое, царствование же нашего в одиннадцатое», после чего шла фраза: «На подлинном собственною его императорского величества рукою подписано: «Николай». Не только резолюция царя на «всеподданнейших докладах » министров, но и вообще всякая «высочайшая» помета подлежали исполнению, служили для «руководства ». Нередко царь писал на бумагах «прочел с удовольствием» или «прочел с великим удовольствием ». Даже если царь просто отчеркнул какие-либо слова, то об этом уведомлялись соответствующие министры - «для соображений». Алогеем С. или абсолютизма стало царствование Николая I (1825-1855). По характеристике А.И. Герцена, Россия в то время представляла собой «империю чиненых перьев и граненых штыков». С этой точки зрения более либеральным было правление Александра II (1856-1881). Для этого и последующих царствований (Александра III, Николая II) характерна заметная эволюция в сторону буржуазной монархии, становилось все более очевидным противоречие между архаическим государственным строем с его засилием бюрократии и развивающимся капитализмом. Царизм шел на уступки буржуазному развитию в социально- экономической области. В России, как и в других абсолютистских государствах, сильное влияние на ход правительственных дел оказывала придворная камарилья, являвшаяся как бы вторым правительством. Незадолго до краха империи вокруг трона появлялись совершенно безвестные люди, не имевшие никакого отношения к бюрократии, например, француз, лжеврач Филипп, «мясник по образованию и жулик по призванию», проводивший спиритические сеансы и консультировавший Николая II по вопросам внутренней и внешней политики, за что получил звание врача и чин действительного статского советника, а также - потомственное российское дворянство. В предвоенные годы сильное влияние на царя оказывал редактор журнала «Гражданин» князь В.П. Мещерский, к которому ездили на поклон министры - члены Государственного совета и другие сановники. Символом полного разложения С. было появление Григория Распутина и «распутинщины». Согласно статье 16-й Основных законов (в редакции 23 апреля 1906) «Власть управления во всем ее объеме принадлежит государю императору в пределах всего государства Российского. В управлении верховном власть его действует непосредственно; в делах же управления подчиненного определенная степень власти вверяется от него, согласно закону, надлежащим местам и лицам, действующим его именем и по его повелению». Власть верховного управления проявлялась чаще всего в издании царем обязательных распоряжений или указов. Одни из них давались в руководство должностным лицам и учреждениям (указы административные), другие устанавливали обязанности и права широкому кругу лиц (указы юридические); одни были обыкновенные, другие - чрезвычайные. Практически, как и до 1906, невозможно было провести различие между законом и указом. К органам верховного управления можно отнести ряд советов, члены которых назначались царем и решения которых носили совещательный характер. Совет Министров, Военный совет, Адмиралтейский совет, Совет государственной обороны, Комитет финансов, Опекунский совет (по ведомству учреждений императрицы Марии, ведавших призрением и воспитанием). Руководили этими советами лица, назначаемые царем, который мог председательствовать в них и лично. Исполнительными органами верховного управления были Министерство императорского двора и Императорская главная квартира, выполнявшая поручения царя во время его путешествий. Деятельность органов подчиненного управления состояла, главным образом, в исполнении царских указов (и вообще любых «предначертаний» и «высочайших повелений» царя), поэтому совокупность органов подчиненного управления и их деятельность следует именовать властью исполнительной. У императора «под рукой» находилась собственная его императорского величества канцелярия. При ней состояли комитеты: а) о службе чинов гражданского ведомства и о наградах; б) призрения заслуженных гражданских чиновников. Существовали также канцелярии: а) по принятию прошений, на Высочайшее имя приносимых; б) по учреждениям ведомства императрицы Марии. Правомочия императора после принятия Основных законов в редакции 23 апреля 1906 оставались обширнейшими. Согласно этому акту, он оставался верховным руководителем внешних сношений России с иностранными державами, объявлял войну и заключал мир, а равно договоры с иностранными государствами. Как «державный вождь российской армии и флота», он осуществлял верховное начальствование над всеми вооруженными силами государства, определял их устройство, издавал указы и п о веления относительно «всего вообще относящегося до устройства вооруженных сил и обороны»; объявлял местности на военном положении или исключительном положении; назначал и увольнял председателя Совета Министров и главноуправляющих отдельными частями, руководил финансами и т.д. Имел право роспуска Думы до истечения пятилетнего срока полномочий ее членов, назначая новые выборы и время ее с о зыва. Император жаловал титулы, ордена и другие государственные отличия, а также права состояния, имел право помилования осужденных; от его имени творилось правосудие. В статье 7-й говорилось, что император «осуществляет законодательную власть в единении с Государственным советом и Государственной думой». Статья 86-я гласила: «Никакой новый закон не может последовать без одобрения Государственного совета и Государственной Думы и воспринять силу без утверждения государя императора». Иными словами, законодательные предположения об отмене или изменении действующих законов и издании новых, одобренные Государственной Думой и Государственным советом, представлялись царю для утверждения. Лит:. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений в дореволюционной России. М., 1983; Его же. Крепостническое самодержавие и его политические институты (первая половина XVIII века). М., 1981; Его же. Самодержавие накануне краха. М., 1975; Зайончковский ПА. Кризис самодержавия на рубеже 70-80-х годов XIX века. М., 1964; Его же. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970; Его же. Правительственный аппарат самодержавия в XIX веке. М., 1978; Соловьев Ю.Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века. Л., 1973; Его же. Самодержавие и дворянство в 1902-1907 годах. Л., 1981; Чернуха В.Г. Внутренняя политика царизма с середины 50-х годов до начала 60-х годов XIX века. Л., 1970; Васильева Н.И., Гальперин Г.Б., Королев АН. Первая российская революция и самодержавие. Л., 1975; Черменский Е.Д. IV Государственная Дума и свержение царизма в России. М., 1976. ЕА. Скрипилев

Оригинал взят у witeman в Самодержавие vs монархия.

Предисловие.
Говоря о русской империи и империи вообще, нельзя обойти стороной принципиальный вопрос о самодержавии, абсолютно темный для большинства, ложно ассоциирующего самодержавие с абсолютной монархией.

5 лет назад на Русском обозревателе была опубликована статья Е.С.Холмогорова "Ctrl+Alt+Del, или Даешь самодержавие!" . Интересна не только сама статья, но и развернувшееся обсуждение. Я давно уже использую сайт Русобра только как источник архивных материалов, но что-то смотрю в этом году он совсем захирел. Как бы не лишиться его совсем.:(Потому считаю целесообразным кое-что вынести.
В целях облегчения восприятия постараюсь выделить основные, на мой взгляд, тезисы статьи и дискуссии. Итак, тезисы и их расшифровка у Холмогорова:

Самодержавие не тождественно монархии, не сводится к ней. Понятие самодержавия и шире, и основательней понятия монархии.

Историческая русская монархия является формой осуществления самодержавной верховной власти, а не наоборот.

Самодержавие, самодержавная власть связаны с монархией отношением принадлежности, а не тождества.

Принцип самодержавия — это принцип русской национальной суверенной власти, который может быть осуществлен в многообразии политических форм — демократической, аристократической, монархической или «смешанной». Лишь бы эти формы были наполнены чистым смыслом русской власти. В отсутствие монархии принцип самодержавия не теряет своего смысла. Посмотрим же, в чем состоит этот смысл.

1. Самодержавие как безусловный суверенитет.
"«Какоже и самодержец наречется, аще не сам стоит», — отвечал Грозный Курбскому. А польскому королю Сигизмунду Августу он же писал: «Наших великих государей всякое царское самодержавиество не как ваше убогое королевство; ибо великим государям не указывает никто, а тебе твои панове как хотят, так и указывают». Мотив самостояния власти, несвязанности чьей-либо волей и чьим-либо поручением для русской политической идеологии времен Грозного царя оказывается центральным.

«Вольное царское самодержавство николе непременно, а на государстве никем не посажены и не обдержимы, но от всемогущия Божия десницы на своих государствах самодержствуют и никто же ин им чем не может указа учинити и вольны добрых жаловати и лихих казнити», — отвечали в эпоху Ливонской войны русские бояре на подметную грамоту польского короля Сигизмунда Августа, пытавшегося соблазнить русских государевых людей польскими шляхетскими вольностями.

В формулировке Бодена, тот, «кто получает приказы от императора или папы — не суверенен». То есть самодержавие понималось и исторически мыслилось как русское наименование суверенной власти, не имеющей оснований в какой-либо другой власти, но только в самой себе. Другими словами, это генетическая формула государственности и происхождения её полномочий.

усское самодержавие с самого начала мыслило себя как специфический политический организм. Его история начинается с отказа от признания какого-либо внешнего «поручения» русской власти со стороны внешних сил (Византии, Орды или каких-то еще), или же со стороны сил внутренних, аристократии и боярства, народа или даже Церкви. Самодержавная власть рассматривалась русскими как богопоставленная и саморожденная. Не случайно генетическим мифом начального русского самодержавия стал миф о брате Августа Кесаря Прусе, потомки которого Рюриковичи издревле правили на Руси.

Вопреки широко распространенному представлению, этот генетический миф не столько подчеркивал «преемственность» русской власти от Рима и Византии, сколько её отрицал, устанавливая русскую власть в качестве самостоятельного государственного начала, находящегося с государственностью римской не в детских или внучатых, а в братских отношениях.

Когда знаменитому учению о «Третьем Риме» приписывается идея «византийского наследства» и тем более концепция «перехода царства» от Первого Рима через Второй к Третьему, это выдает недостаточное знакомство с первоисточниками. Никакой идеи «наследственности» у инока Филофея нет, есть идея «собирания» всех христианских царств, разрушенных по тем или иным причинам, в единое царство.

Самодержавие мыслится в русской политической концепции, таким образом, как идея полностью самостоятельного, «автохтонного» зарождения русской государственности, которая не связана ни с какой внешней мировой системой, не может принимать от нее никаких указаний и не имеет перед ней никаких обязательств. То же касается и внутренней политической системы, — она не связана некими внешними по отношению к ней принципами, например, принципами аристократического права. Она не порождается и не ограничивается чьими-то «правами», но проявляется как закон, суд и милость по заповедям Божиим. Тем самым русская самодержавная государственность полагается не конституцией, то есть, опять же, системой внешних по отношению к государству, формирующих её правил и ограничений, а фактом, самой наличностью своего существования, «держанием».
Самодержавие как способ существования русской государственности означает прежде всего самоучрежденность русского государства.

2. Самодержавие как способ политического существования

Однако если бы русская концепция самодержавия ограничивалась бы понятием суверенитета, она не была бы настолько своеобразной, настолько магнетической, как в действительности. В ней не было бы некоего таинственного, мистериального начала, которое ощущает каждый, кто соприкасается с идеей самодержавия.
Власть дается от Бога многим, а в каком-то смысле и всем народам.

Мистичность, уникальное своеобразие идеи в другом, в понимании самодержавия как исторического способа существования русского государства и русской нации в их нерасторжимом целом.

«Русский царь ни от кого не получает и не получил своей власти; русские цари и князья объединили разрозненные племена и организовали то русское государство, под сенью которого сложился русский народ, и прежде чем русский народ почувствовал себя политическим телом, во главе его уже стояли русские цари, сильные созданным ими государством и организованными ими общественными силами. Русские цари возникли с русским царством, воспитавшим русский народ к сознанию своего единства. Власть русского царя — власть самодержавная, то есть власть самородная, не полученная извне, не дарованная другой властью. Основанием этой власти служит не какой-нибудь юридический акт, не какое-нибудь законоположение, а все историческое прошедшее русского народа».
Самодержавие начинается там, где кончается идея государственности и идея «власти вообще» и начинается тот своеобразный исторический способ осуществления государственного и властного начала, который характерен для русской истории. Самодержавие начинается там, где кончаются «князья вообще», и им приходят на смену Александр Невский, Иван Калита, Дмитрий Донской, Иван III и Иван Грозный, Михаил Романов и Петр Великий, Павел I и Александр III. Самодержавие — это исторически состоявшаяся и состоятельная государственность России.

Принцип самодержавия, таким образом, основан не только на принципе независимости от какой-то иной власти, но и на идее произошедшего в ходе длительной исторической работы русского государства и русского народа соединения огромных сил и полномочий в одном источнике, в одном государственном принципе. Самодержавие в России — больше, чем независимость и больше, чем монархия, это сама русская государственность в её историческом осуществлении, в полноте ее традиции и многообразном влиянии на всю народную жизнь.

3. Монархизм является только частной формой осуществления русского самодержавия. Формой первой исторически и наиболее зрелой, полной в её фактическом осуществлении.
(Тут концепция Холмогорова пересекается но не совпадает с формулой, прописанной в Основах социальной концепции РПЦ , гласящей, что по вере нашей даётся "Судейство" (власть авторитета, легализованная Богом, держащаяся на авторитете), по маловерию - монархия (власть авторитета, легализованная Богом, держащаяся на авторитете и принуждении), по безверию - демократия (власть без авторитета, держащаяся на принуждении, легализованном формальными процедурами).

4. Сравнение с византийской монархией:
"Русская идея самодержавия в этом смысле была вполне оригинальной, в этом отношении значительно превосходящей византийскую концепцию власти василевса как автократора. Уже то, что русский язык выбрал термин «самодержавие» вместо напрашивающегося «самовластие», много говорит о разнице двух концепций.

Понятие автократии несло на себе груз римских, еще республиканских идей. Оно предполагало самостоятельность и даже самовольство лишь в осуществлении власти, но не в её происхождении. Власть автократора ближе не к монархии, а к диктатуре, то есть является властью, порученной ему «сенатом и народом». А более содержательной является другая ипостась византийской власти, власть «Василевса Ромеев», то есть политического главы всего «христианского народа», в котором Церковь была отождествлена с ромейским гражданством как с политическим телом. Как верно заметил в своем исследовании монархической государственности Л.А.Тихомиров, вместо развития государственного политического и социального организма ромеи пошли по пути административной функционализации Церкви."

5. Сравнение с диктатурой:
"Национальное самодержавие не может и не должно быть подменяемо диктатурой, то есть внеисторической властью одного лица, упрощающей разнородность нации до демократической однородности. Диктатуру и демократию не случайно еще Платон считал ближайшими родственниками, поскольку в основе диктатуры — никак не видоизмененная власть количественной суммы избирателей, но только доведенных до единственного числа одного полномочного избирателя. Это демократическая, простроенная снизу власть, в которой лишь один волеизъявитель обладает правом голоса.

Напротив, национальное самодержавие должно отказываться и от демократического, и от диктаторского самоупрощения." (простим ему тут злоупотребление своим любимым термином "национальная", который в данном случае вообще возможно опустить:)).

А что же такое европейская монархия?
Раннефеодальная монархия - В условиях военной демократии князь (король), опираясь на дружину, из выборного военачальника превращается в главу государства и начинает передавать верховную власть по наследству. Он начинает назначать должностных лиц (графов, «мужей») в качестве своих наместников в округах (в городских центрах союзов племён), позднее наместники монарха заменяют собой и выборных должностных лиц более низких уровней (сотников).

С ростом территории государства, ростом бюрократического аппарата, разветвлением правящей династии происходит политическая децентрализация, на утверждение той или иной кандидатуры на монаршем престоле начинают влиять крупные феодалы. Верховная власть становится номинальной.

На следующем этапе, при полном развитии слоя мелких феодалов на местах и городского сословия, глава государства в союзе с ними получает возможность ущемить права крупных феодалов, территориально увеличить свой домен и начать процесс централизации государства, вновь сделать свою власть реальной и наследственной.

Вотчинная монархия — монархия, при которой верховная власть вновь становится реальной и порядок её передачи перестаёт зависеть от воли крупных феодалов, в борьбе с которыми монарх вступает в союз с рыцарством и третьим сословием и начинает процесс государственной централизации.
Сословно-представительная монархия — монархия, при которой власть монарха ограничена не только представителями его вассалов, как при вотчинной монархии, но и представителями третьего сословия. Впоследствии, с переходом к наёмной армии и ликвидацией уделов, преобразуется в абсолютную монархию.
Абсолютная монархия — монархия, при которой продолжают существовать сословные привилегии, однако, не существует феодальных владений, вассально-ленной системы и в некоторых случаях (Англия, Франция) отсутствует крепостное право.

Попробуйте найти в самодержавии хоть что-нибудь из вышеперечисленного.
Тов. Шпенглер написал режущую наш слух фразу, но простим ему, как немцу: "Примитивный московский царизм - это единственная форма, которая впору русскости еще и сегодня, однако в Петербурге он был фальсифицирован в династическую форму Западной Европы ."

Беда в том, что попытки теоретического осмысления и обснования русского самодержавия, начатые Иваном Грозным, не получили дальнейшего продолжения при Романовых. И русская монархия, оставаясь самодержавием по сути, пыталась выглядеть как монархия европейская, не являвшаяся самодержавием никогда. В результате, всякое "теоретическое обоснование" самодержавия в рамках европейской традиции выглядело фальшивым, а само самодержавие - чужеродным варварством для всякого европейца.
Сакральность власти, в какой-то степени, была и у французского короля, но эта сакральность не была абсолютной, она исходила даже не от Бога, а от папы, от признания другими европейскими монархами. Включение России в европейскую политику требовало признания русского самодержца другими европейскими монархами, следовательно, уже объективно ограничивало самодержавность.

Абсолютная монархия сословна, и фактически власть абсолютного монарха делегируется ему высшим дворянством. Таким образом, европейская абсолютная монархия может считаться предельной формой сословной демократии . В то время как самодержавие не имеет своим источником ни одну из возможных демократических процедур. И европеец вообще не может себе этого представить. Сакральность тут ни при чем.

Для европейцев вовсе не всякая монархия ассоциировалась с тиранией. Гегель даже идеализировал абсолютную германскую монархию. Но самодержавие действительно для них всегда было тождественно тирании. И не только самодержавная монархия, но любой русский способ правления, в котором самодержавие неизбежно проявляется.

Самодержавие - это не высшая степень абсолютизма и единовластия. Можно быть самодержавным никого не казня и советуясь со всеми. Но Самодержавность предполагает и собственные институты, о которых мы имеем достаточно смутное представление, и свой механизм функционирования, который нам вообще практически неизвестен.

Могу лишь предполагать, что устойчивое Самодержавие нуждается в постоянном утверждении и подтверждении своей "настоящести". Именно этот фактор сгубил Годунова, Лжедмитрия, Шуйского и прочих претендентов на роль Самодержца. И в этом смысле настоящее Самодержавие закончилось на Иване Грозном. Романовы держались уже на потребности в самодержавии, но испытывали явный дефицит уверенности в своей "настоящести" . После Петра I у нас вообще не было настоящего Самодержавия и самодержцев, которые могли бы сказать, подобно Ивану Грозному, обращаясь к дворянам, что "моя власть не от вас, холопы". После Петра у нас уже "Самодержавие, ограниченное цареубийством", что на самом деле является лишь формой с весьма ограниченным содержанием.
Мы сейчас, к примеру, в принципе не можем понять, как это в 15 веке князья Шуйские 2 раза брали Москву и свергали Василия II Тёмного, заточали его в темницу, ослепляли, и оба раза вынуждены были уходить, а Василий возвращался на царство. Разве можно такое представить в послепетровском 18 веке? А всё дело в том, что нельзя стать Самодержцем, если у народа нет веры в то, что царь - "настоящий". Эту ситуацию в европейских терминах "демократии" совершенно невозможно понять и объяснить.
При Самодержавии царь(монарх, президент, генсек) несёт ответственность только перед Богом, а потому никто из смертных не может на него "свалить" никакой ответственности. Царь - не одинокий герой, он опирается на Веру народа. Без Веры Самодержавие невозможно. Слом самодержавия всегда сопровождается кризисом веры и всегда приводит к тяжелейшему кризису всего государства.

С точки зрения политических институтов большевизма Сталинский режим - лишь временная концентрация власти в руках лидера одной из властных группировок в критической ситуации. Как только ситуация слегка нормализовалась, так произошла быстрая либерализация режима, в которой все группировки получили гораздо больше прав, в рамках существующей системы.
Сталинский режим - лишь демократия, адаптированная к условиям острой потребности в самодержавии.:)
Как только позволили обстоятельства, демократия опять начала своё разрушительное действие.

Но, с точки зрения восприятия власти народом, отношения "Сталин-народ" (равно как и сегодня "Путин-народ") очень быстро приняли привычную, исторически понятную и выверенную форму "самодержец-народ". И потому последовавшее вполне логичное, с точки зрения сложившейся верхушечной политической системы, "развенчание культа личности" было воспринято народом как новый слом самодержавия и привело к летальному кризису коммунистической веры.

Для начала необходимо определиться, что мы понимаем и подразумеваем под термином «самодержавие» . В начале XIX в. М.М. Сперанский дал такое толкование этому слову. «Применительно государству, - отмечал он, - оно является синонимом слова ""суверенный"". То есть любое независимое государство есть государство самодержавное. Применительно к государю оно же означает нераздельную власть с кем-либо». На эту же черту самодержавной монархии указывает и крупнейший государствовед России Б.Н. Чичерин . В своем знаменитом «Курсе государственной науки» он отмечал, что самодержавие есть неограниченная монархия, и что «совокупность принадлежащих ей прав есть полновластие». «Всякие ее ограничения, - отмечал он, - могут быть только нравственные, а не юридические. Будучи безграничной, верховная власть находит предел в собственном сознании и в совести граждан». В своей работе «Монархическая государственность» бывший революционер-народник Л.А. Тихомиров , отмечая различие между деспотией и самодержавной монархией, подчеркивал, что «монархия деспотическая или самовластие, отличается от истинной Монархии тем, что в ней воля монарха не имеет объективного руководства. В Монархии истинной воля монарха подчинена Богу, и притом очень ясно. Она имеет своим руководством Божественное учение, нравственный идеал, ясный долг...». Строго говоря, самодержавие - это такая форма монархической власти, которая ограничена лишь религиозными и этическим нормами Православия. Ибо совесть, с точки зрения православия, есть корреляция между человеческими желаниями и устремлениями и божественными указаниями («Со-Весть»). Кстати, известный публицист русского зарубежья И.Л. Солоневич определял самодержавие, как «диктатуру совести». Строго говоря, в феномене самодержавия мы видим глубокие православные истоки. Здесь нет и следа воздействия на этот политический институт традиций, идущих от золотоордынской государственности.

Как известно, в древней Руси в силу целого ряда обстоятельств, условий и традиций монархия, как форма государственной власти, не сложилась. Говоря строго юридически, представителей династии Рюриковичей , вряд ли можно называть даже раннефеодальными монархами, как это нередко делали дореволюционные и советские исследователи. Говорить о князьях периода удельной Руси, как о монархах, также нет никаких оснований. В средневековой Руси князь был лишь верховным представителем законности, но не ее источником, а сама законность представляла собой совокупность социальных норм, архетипом которых была «старина», обычай. Власть князя, по своей природе, была не суверенной, а функциональной. Князь был лишь правителем, но не монархом. Вспомните, с какой целью призвали славяне «из-за моря» Рюрика и его дружину и заключили с ним ряд. От князя общество ожидало, что он будет «защищать вдов и сирот». Если же князь в своих действиях отступал от принятых обществом норм и обычаев, действовал «не по старине», то это вызывало законное недовольство и давало народу право не только не подчиняться, но и свергать такого «безсудного князя».

Первичные элементы самодержавной власти, как известно, возникли также в землях Северо-Восточной Руси. Первым таким правителем, который пытался поставить князей в положение «подручников» (подданных) был князь Андрей Боголюбский .

Формированию института монархии в московском княжестве благоприятствовали несколько обстоятельств и факторов. Во второй половине XV в. московский князь, с ростом экономического и военно-политического могущества, все больше и больше приобретал в глазах людей значение не только верховного правителем, но и становился персонифицированным источником власти и законности.

В этом его стремлении и обосновании нового характера власти значительная роль принадлежит церкви, которая также стремилась поднять свой авторитет и влияние. Таким образом, интересы двух властей, светской и духовной, здесь совпадали и переплетались.

При анализе развития московского государства и института самодержавия нельзя игнорировать и наличие ряда внешних факторов и обстоятельств. К середине XV в. обстановка вокруг Руси довольно быстро менялись. Это было связано с резко изменившимися условиями, произошедшими в геополитическом пространстве вокруг Руси, что оказало серьезное воздействие на процессы собирания земель вокруг Москвы и на характер становящейся московской государственности.

В 40-е гг. XV в. произошел окончательный развал Золотой Орды, а на ее месте возникли Казанское, Астраханское и Крымское ханства и другие, более мелкие улусы. Новые государственные образования не отличались миролюбием, из-за чего рубежи московского государства оказались под сильнейшей угрозой со стороны востока и юга. К этому следует добавить обострение отношений между Москвой и Литвой за лидерство в объединении всего русского пространства.

В 1453 г. под ударом турок-османов пала Византия . Это привело к резкому изменению геополитического пространства в Европе. Для Московского княжества это имело серьезные исторические последствия, наложившие неизгладимый отпечаток на развитие русской православной церкви и московской государственности. С 1448 г. Русская православная церковь стала автокефальной, т.е. независимой от Константинопольской патриархии. В 1453 г. турки-османы захватили и сам Константинополь и, таким образом, в глазах церкви Москва становилась преемницей второго Рима, а автокефальная церковь, при наличии суверенного правителя, получала еще большее значение и независимость.

Московский князь, благодаря усилиям церкви, превращался, в глазах его подданных, в посредника между богом и людьми. Отныне его власть объявлялась божественной, а сам он становился «божьим помазанником», которому Бог доверил управлять его подданными. С этого момента великий князь московский, превращался в монарха и правил не по «человеческому хотению, а по божьему повелению». Таким образом, факторы, которые обусловили становление самодержавной власти в России, были следующими:

1) возраставшее экономическое и военно-политическое могущество московских князей;

2) интересы русской православной церкви и православная идеология, имевшая глубокие традиции в русском средневековом, традиционном обществе;

3) внешние обстоятельства - превращение русской православной церкви в автокефальную, падение Константинополя, которые, несомненно, ускоряли этот процесс.

Самодержавие, как власть, поставленная от бога, принималась и основной частью населения московского государства. Она в общественном правосознании все больше олицетворялась с порядком и справедливостью. Это весьма важно подчеркнуть и отметить. Власть, если она основывается лишь на голом насилии, не может быть долговечной.

Формирование самодержавной власти было неразрывно связано с зарождением новой государственной идеологии. Стержневыми идеологемами самодержавия были:

· идея преемственности между московским государством и древней киевской Русью. Отсюда стремление Ивана III , Василия III и Ивана IV собрать все земли «отчичей и дедичей» вокруг Москвы;

· идея религиозной преемственности между Москвой и Константинополем. Падение Византии способствовало зарождению и оформлению такой важной доктрины, как «Москва - III Рим», сыгравшей важную роль в истории нашей страны в XVI-XVII вв.

Самодержавие было политическим завершением централизованной структуры русского государства, основанного на принципах службы и тягла, и венчало его. Самодержавие, выражая принцип соборности, представляя собой особую систему учреждений, способствовало концентрации ресурсов нарождавшейся нации для защиты от внешних врагов и являлось положительным условием его внутреннего развития.

Самодержавие выступало антиподом «дурной бесконечности» княжеских разборок и смут удельного времени, от которых устали все социальные слои общества. Оно уже с самого начала продемонстрировало преимущества организованной власти перед вечевым беспределом, прикрывавшим диктатуру новгородской господы, который все больше затягивал Новгород в болото политического хаоса и социального конфликта.

Понятие и признаки самодержавия в России

На протяжении длительного периода исторического развития нашей страны, политическое управления и вся полнота государственной власти сосредотачивалась в руках одного лица – царя, а в последствии императора. Республиканская же форма правления является относительно новой формой организации государственного устройства, установление которой, с определенными особенностями произошло с установлением советской власти, и впоследствии было сохранено в Российской Федерации.

При этом в исторической науке отмечается, что царское и императорское правление в нашей стране по своим признакам и особенностям значительно отличается от классических монархических форм правления, характер для соответствующего периода развития европейских государств. В этой связи, для характеристики рассматриваемой формы правления, присущей для нашего государства на определенных этапах исторического развития используется специальный термин – «самодержавие». При этом в процессе характеристики понятии самодержавия в литературе подчеркивается, что соответствующая форма правления во многом способствовала традиционным идеалам русского народа, поскольку основным признаком самодержавия выступало то, что в руках царя сосредотачивалась вся полнота государственной власти, без каких-либо исключений, проявлений разделения властей, представительных органов, и т.д.

Определение 1

Самодержавие в России – исторически известная в России разновидность монархического управления, в рамках которой царю (императору) принадлежали верховные законодательные, управленческие и судебные полномочия.

Продолжая характеристику упомянутого выше признака сосредоточения верховной власти, и общего принятия соответствующего положения со стороны русского народа, следует подчеркнуть, что историками подобная ситуация во многом объясняется тем, что общественно-политическая жизни никогда не была в центре внимания русского народа. Для него скорее характерно формирование и поддержание нравственно-религиозных идеалов. В этой связи, понимание государства не иначе как «Святой Руси», привело людей к поиску единоличного носителя власти, который притом должен был быть напрямую подчинен божьей воле. Под характеристику такового в наибольшей степени подходил монарх-самодержец.

Иными словами, анализ характерных для периода установления самодержавия социально-нравственных начал приводит историков к вывод о том, что русский народ нуждался не просто в соответствии, но даже в подчинении политических отношений нравственным, а единственным возможным путем достижения подобного состояния общественных отношения представлялось наделение верховной властью единственного человека, который был способен «разрешать дела по совести»

Причины становления самодержавия на Руси

Поскольку государственность в целом, и форма правления в частности являются сложными компонентами социальной действительности, очевидно, что причины любых, а тем более коренных преобразований в соответствующей сфере отличаются множественностью и многоаспектностью.

Так, прежде всего, как было отмечено выше, одной из причин установления самодержавной формы правления в нашей стране выступили морально-этические и религиозные представления русского народа, в соответствии с которыми, оптимальное государственное устройство виделось именно наделение ключевыми полномочиями в государстве единоличного правителя, власти которого придавался практически сакральный смысл.

Замечание 1

В числе одной из объективных причин формирования самодержавия принято называть длительный этап монголо-татарского ига, безусловно отразившийся на процессе формирования российской государственности и русского народа. В частности, это выразилось в том, что на протяжении более двухсот лет русские князья «проникались духом» имперских традиций, беспрекословной покорности поданных и безграничной власти татаро-монгольских правителей.

Кроме того, и сам народ под гнетом монголо-татар полностью приспособился к беспрекословному повиновению правителей.

Установление самодержавной власти Ивана III

Само понятие «самодержец» применительно к верховным правителям в нашей стране было применено в период властвования московского князя Ивана III. Определенная «легитимность» соответствующего процесса (в той степени, в которой она возможно применительно к самодержавной власти) связывается с тем, что в соответствующий период:

Произошло окончательное завершение формирования Русского государства, территория которого была увеличена более чем вдвое, за счет присоединения Ярославского, Ростовского, Тверского княжеств, Вятской земли, а в результате войны с Литовским княжеством и осуществления Сибирских походов – также «Северная земля» и Западная Сибирь.
Было окончательно свергнуто монголо-татарское иго, под гнетом которого наша страна находилась более двух веков;
Иван III вступил в брачный союз с племянницей последнего византийского императора Константина XI;
и т.д.

Замечание 2

При этом необходимо подчеркнуть, что на первоначальных этапах, понятие «самодержец» имело значение несколько отличное от придаваемого ему впоследствии, поскольку рассматриваемый термин использовался исключительно для того чтобы подчеркнуть внешний суверенитет царя, то есть его независимость от какой бы то ни было иной власти.

Таким образом, в конце XV в., в силу ряда объективных и субъективно-нравственных причин в нашей стране произошло окончательное установление новой самодержавной формы правления. При этом собственно самодержцем признавался верховный властитель, независимый от любого рода сторонней власти (в том числе, не платящий дани, что было важным замечанием в условиях недавнего падения монголо-татарского ига).