Описание презентации по отдельным слайдам:
1 слайд
Описание слайда:
Некрасов в воспоминаниях современников А.Я.Панаева Н.Г.Чернышевский Крестьяне Ресурс подготовила Судакова С.Р., учитель МБОУ СОШ № 5 Г. Светлого Калининградской области. Н.А.Добролюбов
2
слайд
Описание слайда:
Воспоминания И.А.Панаева. И.А.Панаев (1822-1901), инженер по образованию, обладал прекрасным литературным дарованием и напечатал в «Современнике» несколько беллетристических произведений. Честный, энергичный, трудолюбивый, он свыше 10 лет заведовал в журнале хозяйственными и денежными делами. Я хорошо знал Некрасова и никогда не сомневался в добрых и достойных уважения качествах его сердца. Поэтому вопросы о нём, в которых порою звучала как бы нота иронии и проглядывало некоторое злорадство, задевали меня за живое. На него возводили множество небылиц и распускали про немало самых возмутительных клевет. Отвечать на вопросы я никак не мог хладнокровно. Каждому спрашивающему я объяснял подробно всю нелепость ходивших слухов и, в подтверждение моих уверений, вызывался представить доказательства. Для публики важно знать: существовало ли противоречие между всем прекрасным и добрым, наполнявшим его произведения, и нравственными качествами того, кто так хорошо выражал это прекрасное и доброе? Существовал ли разлад между добрым чувством, выраженным прекрасным стихом, и и чувством, живущим в сердце поэта? На это я твёрдо и не колеблясь отвечу: никакого разлада не было. Некрасов по своим нравственным качествам не противоречил вовсе тому образу, который рисовал своим воображением. Это был человек мягкий, добрый, независтливый, щедрый, гостеприимный и совершенно простой; но достаточною твёрдостью характера не обладал. Редакция журнала «Современник»
3
слайд
Описание слайда:
Воспоминания Н.Г.Чернышевского. Н.Г.Чернышевский(1828-1889)теснейшими узами связан с жизненной и творческой биографией Н.А.Некрасова. С1853года он начинает печататься в «Современнике». В 1856 году, отправляясь за границу, Некрасов оставляет именно его полновластным редактором журнала. При выходе из Педагогического института Добролюбов поселился на квартире, сырой и производившей неприятное впечатление своими мрачными стенами, штукатурка которых была старая, полуобвалившаяся, потускнелая загрязнённая. Побывав у него, Некрасов приехал ко мне и начал разговор прямо словами: «Я сейчас был у Добролюбова, я не воображал, как он живёт. Так жить нельзя. Надобно приискать ему другую квартиру». За этим началом следовало продолжение, переполненное упрёками мне за мою беззаботность о Добролюбове. Особенно много огорчала его сырость квартиры. Он говорил, что при слабости здоровья Д. может сильно пострадать, если останется в такой обстановке. Вернувшись домой, Некрасов тотчас же поручил брату(Фёдору Алексеевичу) разыскивать квартиру для Добролюбова. Дал такое же поручение и своему слуге Василию. Когда я зашёл к Некрасову часа через два или три часа после того, как он был у меня, он говорил уже о том, что затруднений с устройством сносной жизни для Д. будет гораздо больше, нежели я могу себе представлять. Приискать порядочную квартиру и меблировать её нетрудно, но ещё ничего не значит. Надобно устроить, чтобы у него и обед был хороший. Надобно приискать какого-нибудь добросовестного слугу, умеющего хорошо готовить. Через несколько дней он устроил и это. Н.Г.Чернышевский Н.А.Добролюбов
4
слайд
Описание слайда:
Воспоминания А.Я.Панаевой. (А.Я.Панаева (1819-1893) – литературный сотрудник журнала «Современник», писательница, гражданская жена Н.А.Некрасова, которой он посвятил «Панаевский цикл» любовной лирики. Она оставила едва ли не лучшие воспоминания о Н.А.Некрасове – выдающемся издателе, талантливом журналисте, неординарном и сложном человеке). Я слышала от самого Некрасова, как он бедствовал в начале своего пребывания в Петербурге. Он с юмором передавал, как жил в пустой комнате, потому что его хозяйка, желая выжить своего жильца, в его отсутствие вынесла всю мебель, Некрасов спал на голом полу, подложив пальто под голову, а когда писал, то растягивался на полу, уставая стоять на коленях у подоконника. На моих глазах произошло почти сказочное превращение в наружной обстановке и жизни Некрасова. Конечно, многие завидовали Некрасову, что у подъезда его квартиры по вечерам стояли блестящие экипажи очень важных особ; его ужинами восхищались богачи-гастрономы; сам Некрасов бросал тысячи на свои прихоти, выписывал из Англии ружья и охотничьих собак; но если бы кто-нибудь видел, как он по двое суток лежал у себя в кабинете в страшной хандре, твердя в нервном раздражении, что ему всё опротивело в жизни, а главное – он сам себе противен, то, конечно, не завидовал ему.
5
слайд
Описание слайда:
Воспоминания крестьян о Н.А.Некрасове. В1889 году поэт С.Д.Дрожжин опубликовал записные воспоминания егеря Сергея Макаровича, с которым Некрасов охотился в Чудовской Луке. Они-то и помогают понять, что влекло Некрасова в деревню, к мужикам. Собираясь на охоту, я всегда звал мужиков и ребятишек, подсобить там. Так было и в этот раз. Приехали мы на охоту, и вдруг по моим подсчётам мужиков и ребятишек оказалось больше, чем следует. Что делать? Стал я бранить и отгонять лишних-то; барин услыхал это, подошёл ко мне и спрашивает, почему я их гоню. Я объяснил, что много лишних, которых я не нанимал. Барин усмехнулся, всех и оставил, добрая душа. Охота на этот раз удалась как нельзя лучше. Медведя барин убил, а мужикам сверх обещанной платы дал ещё по 50 копеек. А как его, покойного, любили ребятишки! Куда бы он ни приезжал, вся как есть эта мелюзга-то так, бывало, и вывалит к нему навстречу, - и всегда ждут его, точно светлого праздника. Любил он их очень, ну и льнули к нему. Приехали мы как-то в одну деревушку, мороз был страшный, а нужно было сделать облаву, барин по случаю сильного мороза запретил мне брать ребятишек, и когда я набрал только взрослых, то почти все ребятишки подняли рёв. Николай Алексеевич спросил у меня, почему они плачут. Я отвечал, что «на охоту вяжутся». «Вот, глупые!» - проговорил он, подозвал ребятишек и дал им на гостинцы. - Да что тут говорить, - сказал, вздыхая, Макарыч, - таких господ, как покойный Николай Алексеевич, нынче нет, да, пожалуй, и не будет…
Всеволод Некрасов родился в 1934 году, вторая половина 50-х пришлась на филологическую учебу в Московском педагогическом институте. Тогда же начинаются стихи с задачей «сделать строку как можно физически сильнее» (из интервью Всеволода Некрасова журналу «Зеркало», 2004). Начинающим поэтам, не ориентировавшимся на официоз, приходилось двигаться наощупь, находя единомышленников случайно, но неизбежно. Так возникло знаменитое «Лианозово» - сообщество художников и поэтов, центром которого был Евгений Кропивницкий - осколок Серебряного века, патриарх, привечавший талантливую молодежь.
Некрасов - один из самых ранних авторов самиздата, в первом же номере «Синтаксиса», выпускавшегося Александром Гинзбургом, была представлена его подборка, там же среди прочих были родственные Некрасову Владимир Бурич, Генрих Сапгир, Игорь Холин и Николай Глазков.
Напомним год выхода - 1959-й. Позади - и XX съезд с критикой культа личности, но и скандал с публикацией «Доктора Живаго» и присуждением Пастернаку Нобелевской премии. Машинописный журнал планировался чуть ли не еженедельным, но после третьего номера издатель получил срок - два года тюрьмы по надуманному обвинению.
Вторая большая подборка Некрасова появилась в не менее легендарном самиздатском журнале - ленинградском «37», который редактировал Виктор Кривулин, бронзовый век наводил мосты между неофициальной литературой двух столиц. Стихи были набраны в два столбца и занимали несколько десятков страниц.
На страницы же советской печати, как это бывало со многими талантливыми авторами, попадали только детские тексты Некрасова, да и те публикации - по пальцам перечесть. Стихи этого направления позже были собраны в книгу «Детский случай» (М., 2008).
С начала 70-х у Некрасова были эпизодические публикации на Западе. Заметим, что эмигрантские «Грани» в 1965 году воспроизвели все вышедшие номера «Синтаксиса», что, разумеется, не могло прибавить Некрасову симпатии литературных (и не только литературных) властей. Наиболее значимая зарубежная подборка - в коллективном сборнике «Свобода есть свобода» (озаглавленном строчками из стихотворения самого Некрасова), который вышел в 1975 году в Цюрихе с параллельными переводами на немецкий. В то время неофициальная литература еще не наработала практику выпуска на Западе коллективных сборников литераторов, живущих в СССР. «Метрополь», «Каталог» - все это было позже, хотя и с большим резонансом.
Вообще, надо сказать, едва ли не каждая публикация Всеволода Некрасова становилась литературным событием. Недаром первые две «настоящие» книги («Стихи из журнала», 1989, и «Справка», 1991) были составлены соответственно из самиздатских и тамиздатских публикаций. И таких публикаций было не так уж много.
Всеволод Некрасов очень чутко и ревниво относился к контексту предполагаемого издания, задавая почти невозможную для издателей планку требований. Он стремился снабдить публикации - и новейшего в том числе времени - подробными разъяснениями полемического и историко-культурного характера. Для Некрасова была крайне важной система координат отечественной неподцензурной поэзии. В связи с этим небрежность критиков или значимые, как ему виделось, умолчания тех или иных имен воспринимались как личное оскорбление.
Стихи со временем обрастали приложениями в виде писем в редакции, репликами и заметками. Их запальчивость была, однако, не средством сведения счетов или особенностью критического темперамента. Некрасов был искренне озабочен стремлением донести до читателя и укрепить в его восприятии картину развития отечественной поэзии, в частности, феномена московского концептуализма.
Но эти споры пусть достанутся историкам литературы. Нам останутся стихи.
В 2007 году Всеволоду Некрасову была присуждена премия Андрея Белого - за особые заслуги перед русской литературой. Эти заслуги действительно особые.
Всеволод Некрасов - это авангардизм «с человеческим лицом». В его поэзии нет холодных конструкций, она не требует критического обоснования и академических комментариев. Стихи таких поэтов, как Сатуновский и Некрасов, дали мощный импульс, в направлении которого вот уже полвека наиболее успешно развивается современная поэзия.
Стихотворение рождается как бы из ничего. Несколько повторов, созвучий, два-три служебных слова - вот, собственно, и все.
Бог знает что себе бормочешь,
Ища пенсне или ключи... -
писал когда-то Ходасевич. Метафизическое бормотание, частный случай вызывающе традиционного поэта стало отправной точкой для поэтических поисков второй половины XX века. Оказалось (и в который раз!), что поэзия - гораздо шире, чем было принято понимать. Что она, как Феникс, должна постоянно обновляться, и жива только благодаря этому. Что, наконец, она способствует, как это ни банально прозвучит, расширению сознания читателя и делает его восприятие более объемным. Эти задачи решаются разными способами, но случай Некрасова уникален.
Минимализм Всеволода Некрасова потрясает. Известная стихотворная формула про лучшие слова в лучшем порядке переводится из поэтической арифметики в квантовое измерение.
лес и после леса
после леса
полно места
полно места
полсвета
полсвета и полсвета
а если и после лета
после этого...
Это измерение на удивление органично вмещало в себя и лирику, чистую, как хрусталь, и гражданскую поэзию.
и тьмы и тьмы
и тьмы и тьмыитьмыть
мыть и мыть...
Его стихи, в отличие от тысяч строк сотен авторов, воспроизводящих его стилистику, отнюдь не анонимны. В большинстве своем - на удивление добры и светлы. Чудо речи, рождающей текст, происходит на глазах у читателя, отнюдь не вовлекая его в постмодернистские игры с провокативной рецепцией. В этом стоянии на своем было что-то рыцарственное. «Вот я - автор. И не смерть автора, а вота вам. Извините».
Остается перечитывать. Осознавать стихи Некрасова как единый корпус. И всегда помнить, что
Свобода есть
Свобода есть
Свобода есть
Свобода есть
Свобода есть
Свобода есть
Свобода есть свобода...
Воспоминания о Некрасове
<В ИЗЛОЖЕНИИ МИЗЕНЦА>
Рассказ Ивана оказался не длинен и отрывочен. По его словам, Некрасов приехал как-то летом в Кострому, остановился в одной из гостиниц на Сусанинской площади и послал лакеев разыскать какого-нибудь охотника для указания мест в Костромской губернии. Один из лакеев увидел на рынке Гаврилу, который нес дупелей по губернаторскому заказу. Лакей сказал Гавриле о Некрасове и передал ему желание "барина" найти охотника. Гаврила пришел к поэту, познакомился с ним и обещал показать свои охотничьи места. Сейчас же собрались и поехали на тройках в Шоду. Некрасов, по словам Захаровых, ездил на двух-трех тройках, со всякими запасами и припасами. Дорогой останавливались и охотились, по указаниям Гаврилы, около Миского и Жарков. "В один день, - рассказывает Иван, - глядим, летят тройки; слышим, барин едет. Что за барин, думаем, их много тут приезжает - особенного внимания не обращали на них. И узнали, что будет Николай Алексеевич Некрасов, барин знаменитый!" Немного спустя приехал и сам "барин". Не успев еще хорошенько отдохнуть, он собрался на охоту, которая оказалась очень удачной: по словам Ивана, в 3 часа убили 120 дупелей. "Ну, - говорит Николай Алексеевич, - у вас можно охотиться".
Начавшееся таким образом знакомство поэта с Гаврилой с тех пор не прерывалось. Гаврила часто ходил в Грешнево и иногда жил там подолгу. <...>
Однажды на охоте с Гаврилой Некрасов убил бекаса, а Гаврила, в тот же момент - другого, так что Некрасов не слыхал выстрела. Собака, к его удивлению, принесла ему обоих бекасов. "Как, - спрашивает он Гаврилу,-- стрелял я в одного, а убил двух?" По этому поводу Гаврила рассказал ему о двух других бекасах, которые попали одному охотнику под заряд (см. конец "Коробейников"). Этот случай дал повод для рассказа об убийстве коробейников, которое произошло в Мисковской волости 1 . Другие подробности, например, о "Катеринушке", которой приходилось
Парня ждать до покрова 2 ,
основаны на рассказах Матрены, жены Гаврилы, теперь тоже умершей, которая так же сидела в одиночестве, как и Катеринушка.
Когда случился первый приезд Некрасова в Шоду, неизвестно. Во всяком случае, до 1861 года, когда написаны "Коробейники". Потом поэт еще раза два посетил Шоду. Гавриле Яковлевичу он подарил на память книгу своих стихотворений с собственноручного надписью; но книга эта "зачитана" каким-то чтецом, а вероятно, даже сгорела, о чем Иван очень сожалеет. Дарил Некрасов Гаврилу и деньгами, его жену и деток тоже не оставлял без подарков 3 .
Примечания
Иван Гаврилович Захаров из деревни Шоды Московской волости Костромского уезда (ум. в 1931 г.), сын Гаврилы Яковлевича, "друга-приятеля" (ум. в 1883 г.), как его называл Некрасов, которому обращено посвящение в "Коробейниках" (1861). Воспоминания записаны Мизенцем в 1902 г.
1 Стр. 410. Более подробно об этом же эпизоде И. Г. Захаров рассказывал А. В. Попову в 1927 г. Охотник Давыд Петров из деревни Сухоруковой "встретил в своей деревне коробейников, направлявшихся прямиком через болота в село Закобякино Ярославской губернии, "надумал" их убить, чтобы забрать деньги, и проследил в лесу. Коробейники поняли, что не к добру оказался около них как будто недавно виденный человек с ружьем, и просили оставить их. Когда Давыд убивал, то пастушок слышал выстрелы и крики. После убийства Давыд затащил одного убитого на дерево, другого спрятал под корни. Потом их нашли, но не знали, кто убил. Вскоре пошли слухи, что Давыд разбогател. Стали догадываться о причинах неожиданного обогащения. Гаврила Яковлевич делал ружье. Давыдка не заплатил ему за работу. В Дмитриев день позвал Гаврила Яковлевич Давыдку, и вместе пошли они к пастушку Вединию, который слышал выстрелы и крики в лесу. Сперва хорошо выпили, а потом "подзадорили детинушку". Подзадоривал больше родитель: "Нас трое, расскажи, как ты убил коробейников, никто не узнает". Он и рассказал им всю правду" ("Ярославский альманах", 1941, стр. 195--196). Другие источники, подтверждающие эти факты, неизвестны.
2 Стр. 410. Строка из поэмы "Коробейники" (V глава).
3 Стр. 410. Известно одно письмо Некрасову Гаврилы Яковлевича, отправленное 20 апреля 1869 г., в котором говорилось: "Стосковалось мое ретивое, что давно не вижу тебя, сокола ясного. Частенько на мыслях ты у меня и как с тобою я похаживал по болотинам вдвоем и все это очень помню как бы это вчера было и во сне ты мне часто привидишься.
Полюбуйся-ка на свой подарочек Юрку! Ишь как свернулась сердешная у ног моих, ни на минуту с ней не расстаемся - сука важнеющая, стойка мертвая, да уж и берегу я ее пуще глаз своих. <...>
Больно ведь мне тебя жалко, болезный ты мой, вот так и рвется душенька из груди моей к тебе навстречу" ("Некрасовский сборник", Пг. 1918, стр. 108). Вместе с письмом был отправлен фотопортрет Гаврилы с ружьем и собакой (хранится в мемориальном музее Н. А. Некрасова в с. Карабиха); на портрете сделана подпись:
Не побрезгуй на подарочке,
А увидимся опять,
Выпьем мы по доброй чарочке
И отправимся стрелять.
И. А. Панаев
Для публики важно знать: существовало ли противоречие между всем прекрасным и добрым, наполнявшим его произведения, и нравственными качествами того, кто так хорошо выражал это прекрасное и доброе? Существовал ли разлад между добрым чувством, выраженным прекрасным стихом, и чувством, живущим в сердце поэта? На это я твердо и не колеблясь, отвечу: никакого разлада не было. Некрасов по своим нравственным качествам не противоречил вовсе тому образу, который рисовался воображением многих не знавших его почитателей его таланта. Он был человек мягкий, добрый, независтливый, щедрый, гостеприимный и совершенно простой; но достаточною твердостью характера он не обладал. Обстоятельства сложились так, что ему почти, всю жизнь пришлось проводить в полуофициальных кружках. Это не была его естественная среда, а потому в ней он не мог чувствовать себя свободным: внутренние движения были связаны, женированы; сердце -- сжато. Вследствие этого, несмотря на врожденные мягкость, снисходительность и простосердечие, -- внешние приемы казались иногда сухими, угловатыми и от них как бы веяло холодом.
А. В. Дружинин
Господин Некрасов много принес жертв временному элементу поэзии, но жертвовал ему не из рутины, не из расчета, не из увлечения чуждым авторитетом, а с полной свободой сознания, вследствие своей организации и склада своего таланта. Он не кидал грязью в алтарь чистой поэзии, но всегда подходил к нему с любовью и благоговением, даже преувеличивая свои слабости и считая себя более недостойным жрецом, чем он был им, в самом деле. Он не издевался над высшими проявлениями вечного в поэзии и всегда был готов ответить на призыв музы, куда бы она его ни увлекала. Оттого мы видим, и постоянно будем видеть в Некрасове истинного поэта, богатого будущностью и сделавшего достаточно для будущих читателей. Даже многие из его преднамеренно-наставительных стихотворений нам нравятся, ибо они созданы без усилий и притянутой мысли, -- мы очень хорошо знаем, что срок их славы недолог, но и за временное их влияние остаемся вполне благодарными. Этими стихотворениями он привил несколько дельных мыслей в обществе, ими развивает он массы людей малоразвитых и непривычных к пониманию поэзии. В них он был прям и искренен, ими достигнул он всего, что только можно было достигнуть с таким слабым орудием.
А. А. Григорьев
Глубокая любовь к почве звучит в произведениях Некрасова, и поэт сам искренно сознает эту любовь. Он, по-видимому, не жалеет, как Лермонтов, что этой любви «не победит рассудок», не зовет этой любви «странною». Одинаково любит он эту Почву и тогда, когда говорит о ней с искренним лиризмом, и тогда, когда рисует мрачные или грустные картины; и мало того, что он любит: его поэзия всегда в уровень с почвою -- тогда ли, когда в мрачный, сырой осенний вечер, с поэтически-ядовитым озлоблением передает заседание «клуба вороньего рода» и с наружным равнодушием и внутреннею глубокою симпатиею разговор двух старушонок, сошедшихся у колодца; тогда ли, когда в душной больнице подсматривает он высокую сцену поднятия любовью падшего человека и слышит...всепрощающий голос любви, Полный мольбы бесконечной...
Николай Алексеевич Некрасов
Николай Алексеевич Некрасов
Впервые напечатан в "Вестнике Европы" (1908. - Э 5) как 3-й раздел
"Отрывков из воспоминаний". В составе цикла "Тургенев. - Достоевский. -
Некрасов. - Апухтин. - Писемский. - Языков" помещен во 2-м томе "На
жизненном пути" во всех трех изданиях (Спб., 1912; Спб., 1913 и М., 1916);
также был включен в книгу Кони "1821 - 1921. Некрасов, Достоевский. По
личным воспоминаниям" (Пб., 1921). Это юбилейное издание автор сопроводил
вступлением, в котором, в частности, писал:
"На моем долгом жизненном пути судьба послала мне личное знакомство с
Некрасовым и Достоевским, Львом Толстым и Майковым, Тургеневым и
Гончаровым, Писемским, Соловьевым, Апухтиным, Кавелиным и др.
Воспоминаниям о двух из них посвящается настоящая книжка, ввиду того,
что в настоящем году исполнилось и исполняется 100 лет с рождения
Некрасова и Достоевского". Очерк вошел в 5-й том мемуаров "На жизненном
пути". Печатается по т. 6 Собрания сочинений.
С. 140. "поэзия и не ночевала" - слова Тургенева в письме к Полонскому
от 13/25 января 1868 г. (Поли. собр. соч. и писем: Письма. - Т. VII. - М.;
Л., 1964); вообще для Тургенева в его отношении к поэту характерна (и
закономерна!) обусловленная разницей идейно-художественных задач эволюция,
принявшая особенно резкие формы после раскола в "Современнике"; до этого
Тургенев признавал, что многие стихи поэта "пушкински хороши", а иные даже
"жгутся", будучи собранными "в один фокус" (Там же. - Т. II, III. - М.;
Л., 1961, по указателю).
С. 140. строки из поэмы "Кому на Руси жить хорошо".
С. 141. из стихотворения "В неведомой глуши, в деревне полудикой..."
очерк "Петербургские углы" вошел в состав альманаха "Физиология
Петербурга" (Спб., 1845. - Т. I - II), где кроме Некрасова - редактора и
автора, как в других его сборниках, участвовал еще ряд писателей.
С. 147. в потрясающих стихах - "Про холопа примерного - Якова верного"
(поэма "Кому на Руси жить хорошо").
С. 148. из стихотворений "Поэт" и "До сумерек".
Ф. А. Викторова, которую Некрасов называл Зиною (? - 1915), последняя
жена поэта.
С. 149. о судье Загибалове едко отозвались "Отечественные записки"
(Э 10 за 1872 г.) заметкой публициста-демократа Н. А. Демерта. Получив
от мирового ответ, журнал снова вернулся к этой истории, окончательно
разоблачив последнего: он наложил штраф на меню как на "бесцензурную
литературу".
С. 150. из стихотворений "Рыцарь на час" и "Ликует враг".
С. 151. пьяные люди... добрые люди - мысли Снегирева, персонажа романа
"Братья Карамазовы".
Боровиковский А. Л. - талантливый юрист, поэт демократических взглядов.
Далее - начальная строка из стихотворения "На смерть Некрасова"
(Отечественные записки, - 1878. - Э 1), умершего в последние дни 1877 года.
С. 152. строки из стихотворения "Умру я скоро...", написанных за 10 лет
до кончины.
С. 153. К. Д. Кавелин в молодости посещал кружок Герцена-Грановского,
дружил с Белинским, позднее был близок к кругу Чернышевского, что но
помешало ему в пору монархических увлечений "сильной властью",
"понимающей" интересы народа, оправдать расправу над ним; автор
верноподданнической записки на имя царя "О нигилизме и мерах против него
необходимых" (1866). Вместе с тем - под влиянием Некрасова - проявил
определенный неподдельный демократизм в своих воззрениях, на что и
указывает Кони.
С. 156. усадьба Некрасова - ныне дом-музей Некрасова возле поселка
Чудово Новгородской обл.
Составление, вступительная статья и примечания Г. М. Миронова и Л. Г.
Миронова
Художник М. 3. Шлосберг
Кони А. Ф.
К64 Избранное/Сост., вступ. ст. и примеч. Г. М. Миронова и Л. Г.
Миронова. - М.: Сов. Россия, 1989. - 496 с.
В однотомник замечательного русского и советского писателя, публициста,
юриста, судебного оратора Анатолия Федоровича Кони (1844 - 1927) вошли его
избранные статьи, публицистические выступления, описания наиболее
примечательных дел и процессов из его богатейшей юридической практики.
Особый интерес вызывают воспоминания о деле Веры Засулич, о литературном
Петербурге, о русских писателях, со многими из которых Кони связывала
многолетняя дружба, воспоминания современников о самом А. Ф. Кони. Со
страниц книги перед читателем встает обаятельный образ автора, истинного
российского интеллигентадемократа, на протяжении всей жизни превыше всего
ставившего правду и справедливость, что и помогло ему на склоне лет
сделать правильный выбор и уже при новом строе отдать свои знания и опыт
народу.
К --------------- 80-89 PI
М-105(03)89
ISBN 5-268-00133-7
Анатолий Федорович Кони
ИЗБРАННОЕ
Редактор Т. М. Мугуев
Художественный редактор Б. Н. Юдкин
Технические редакторы Г. О. Нефедова, Л. А. Фирсова
Корректоры Т. А. Лебедева, Т. Б. Лысенко
Сдано в набор 02.02.89. Подп. в печать 14.09.89. Формат 84Х108/32.
Бумага типографская Э 2.
Гарнитура обыкновенная новая. Печать высокая. Усл. печ. л. 26,04. Усл.
кр.-отт. 26,04. Уч.- изд. л. 30,22. Тираж 750000 экз. (5-й завод
620001-750000 экз.) Зак. 2995 Цена 5 р. 40 к.
Изд. инд. ЛХ-245.
Ордена "Знак Почета" издательство "Советская Россия" Госкомиздата
РСФСР. 103012, Москва, проезд Сапунова, 13/15.
Калининский ордена Трудового Красного Знамени полиграфкомбинат детской
литературы им. 50-летия СССР Госкомиздата РСФСР. 170040, Калинин, проспект
50-летия Октября, 46.
Warning: mysql_fetch_array(): supplied argument is not a valid MySQL result resource in /home/u26690/data/www/nekrasow.org.ru/lib.php on line 1849
"Николай Алексеевич Некрасов" - творчество поэта
Биография, тексты стихотворений и поэм, статьи, информация о музеях поэта.
nekrasow.org.ruкопияна сайте
© 2003-2010 Rulib.NET
Координатор проекта: Российская Литературная Сеть, Администратор сайта: Мария Семенова. Сайт работает под управлением системы "Электронный Библиотекарь" 4.7
Перепечатка материалов сервера возможна лишь при обязательном условии ссылки на ресурс http://www.nekrasow.org.ru/ , с указанием автора материала и уведомлением администрации ресурса о дате и месте размещения. Проект осуществляется при информационной поддержке "Библиотеки классической литературы".
IQB Group: создание сайтов и web дизайн, продвижение сайтов и оптимизация сайта.