Мужская рифма
Мужская - рифма с ударением на последнем слоге в строке.
И море, и буря качали наш челн;
Я, сонный, был предан всей прихоти волн.
Две беспредельности были во мне,
И мной своевольно играли оне.
Женская рифма
Женская - с ударением на предпоследнем слоге в строке.
Тихой ночью, поздним летом,
Как на небе звезды рдеют,
Как под сумрачным их светом
Нивы дремлющие зреют.
Дактилическая рифма
Дактилическая - с ударением на третьем от конца строки слоге, что повторяет схему дактиля - -_ _ (ударный, безударный, безударный), с чем, собственно, и связано название этой рифмы.
Девочка во поле с дудочкой ивовой,
Зачем ты поранила веточку вешнюю?
Плачет у губ она утренней иволгой,
плачет все горше и все безутешнее.
Рифма точная и неточная
Рифма - повторение более и менее сходных сочетаний звуков в окончаниях стихотворных строк или симметрично расположенных частей стихотворных строк; в русском классическом стихосложении основным признаком рифмы является совпадение ударных гласных.
(О.С.Ахманова, Словарь лингвистических терминов, 1969)
Почему Незнайка был не прав, утверждая, что "палка - селедка" - тоже рифма? Потому, что он не знал, что на самом деле рифмуются не звуки, а фонемы (звук - частная реализация фонемы) (Р.Якобсон), которые обладают рядом различительных признаков. И достаточно совпадения части этих признаков, чтобы стало возможно рифменное звучание. Чем меньше совпадающих признаков фонемы, тем отдаленнее, тем "хуже" созвучие.
Согласные фонемы различаются:
- 1) по месту образования
- 2) по способу образования
- 3) по участию голоса и шума
- 4) по твердости и мягкости
- 5) по глухости и звонкости
Признаки эти, очевидно, неравноценны. Так, фонема П совпадает с фонемой Б по всем признакам, кроме глухости-звонкости (П - глухая, Б - звонкая). Такое различие создает рифму "почти" точную: окоПы - осоБы. Фонемы П и Т различаются по месту образования (губная и переднеязычная). ОкоПе - осоТе - тоже воспринимается как рифменное звучание, хотя и более отдаленное.
Первые три признака создают различия фонем более существенные, чем два последние. Можно обозначить различие фонем по трем первым признакам, как две условные единицы (у.е.); по двум последним - как одна. Фонемы, различающиеся на 1-2 у.е., созвучны. Различия на 3 и более единиц на наш слух созвучия не удерживают. Например: П и Г различаются на три у.е. (место образования - на 2, глухость-звонкость - на 1). И окоПы - ноГи едва ли можно считать в наше время рифмой. Еще меньше - окоПы - роЗы, где П и З отличаются на 4 у.е. (место образования, способ образования).
Итак, отметим ряды созвучных согласных. Это, прежде всего, пары твердых и мягких: Т - Т", К - К", С - С" и т..д., но к таким замещениям прибегают достаточно редко, так из трех пар рифм "откоС"е - роСы", "откоСы - роСы" и "откоСы - роЗы" более предпочтительны второй и третий варианты.
Замещение глухих-звонких, пожалуй, наиболее употребительно: П-Б, Т-Д, К-Г, С-З, Ш-Ж, Ф-В (у боГа - глубоКо, изгиБах - лиПах, стрекоЗы - коСы, нароДа - налеТа).
Хорошо отзываются друг другу смычные (способ образования) П-Т-К (глухие) и Б-Д-Г (звонкие). Соответствующие два ряда фрикативных Ф-С-Ш-Х (глухие) и В-З-Ж (звонкие). Х не имеет звонкого аналога, но хорошо и часто сочетается с К. Эквивалентны Б-В и Б-М. Весьма продуктивны М-Н-Л-Р в различных сочетаниях. Мягкие варианты последних часто сочетаются с J и В (России[россиJи] - сини - силе - красивы).
Итак, завершая наш разговор о точной и неточной рифме, повторим, что точной рифма является тогда, когда гласные и согласные звуки, входящие в созвучные окончания стихов, в основном совпадают. Точность рифмы увеличивается и от созвучия согласных звуков, непосредственно предшествующих последним ударным гласным в рифмующихся стихах. Неточная рифма основана на созвучии одного, реже - двух звуков.
Рифма - повтор звуков, связывающих окончания двух и более строк или симметрично расположенных частей стихотворных строк. В русском класическом стихосложении основным признаком рифмы является совпадение ударных гласных. Рифма отмечает звуковым повтором окончания стиха (клаузулы ), подчеркивая междустрочную паузу, а тем самым и ритм стиха.
В зависимости от расположения ударений в рифмующихся словах рифма бывает:
Мужская - рифма с ударением на последнем слоге в строке.
И море, и буря качали наш челн ;
Я, сонный, был предан всей прихоти волн .
Две беспредельности были во мне ,
И мной своевольно играли оне .
Женская - с ударением на предпоследнем слоге в строке.
Тихой ночью, поздним летом ,
Как на небе звезды рдеют ,
Как под сумрачным их светом
Нивы дремлющие зреют .
Дактилическая - с ударением на третьем от конца строки слоге.
Девочка во поле с дудочкой ивовой ,
чем ты поранила веточку вешнюю ?
Плачет у губ она утренней иволгой ,
плачет все горше и все безутешнее.
Гипердактилическая - с ударением на четвертом и последующих от конца строки слогах.
Леший бороду почесывает ,
Палку сумрачно обтесывает.
Рифма точная и неточная
Почему Незнайка был неправ, утверждая, что "палка - селедка" - тоже рифма? Потому, что он не знал, что на самом деле рифмуются не звуки, а фонемы (звук - частная реализация фонемы) (Р.Якобсон), которые обладают рядом различительных признаков. И достаточно совпадения части этих признаков, чтобы стало возможно рифменное звучание. Чем меньше совпадающих признаков фонемы, тем отдаленнее, тем "хуже" созвучие.
Согласные фонемы различаются:
1) по месту образования
2) по способу образования
4) по твердости и мягкости
5) по глухости и звонкости
Признаки эти, очевидно, неравноценны. Так, фонема П совпадает с фонемой Б по всем признакам, кроме глухости - звонкости(П-глухая, Б-звонкая). Такое различие создает рифму "почти" точную: окоПы-осоБы. Фонемы П и Т различаются по месту образования (губная и переднеязычная). ОкоПе-осоТе - тоже воспринимается как рифменное звучание, хотя и более отдаленное.
Первые три признака создают различия фонем более существенные, чем два последние. Можно обозначить различие фонем по трем первым признакам, как две условные единицы(у.е.); по двум последним - как одна. Фонемы, различающиеся на 1-2 у.е., созвучны. Различия на 3 и более единиц на наш слух созвучия не удерживают. Например: П и Г различаются на три у.е. (место образования - 2, глухость-звонкость - 1). И окоПы - ноГи едва ли можно считать в наше время рифмой. Еще меньше - окоПы - роЗы, где П и З отличаются на 4 у.е.(место образования, способ образования).
Итак, отметим ряды созвучных согласных. Это, прежде всего, пары твердых и мягких: Т - Т", К - К", С - С" и т.д.; но к таким замещениям прибегают достаточно редко, так из трех пар рифм "откоС"е-роСы", "откоСы-роСы" и "откоСы-роЗы" более предпочтительны второй и третий варианты.
Замещение глухих-звонких, пожалуй, наиболее употребительно: П-Б, Т-Д, К-Г, С-З, Ш-Ж, Ф-В (у боГа-глубоКо, изгиБах-лиПах, стрекоЗы-коСы, нароДа-налеТа).
Хорошо отзываются друг другу смычные(способ образования) П-Т-К(глухие) и Б-Д-Г(звонкие). Соответствующие два ряда фрикативных Ф-С-Ш-Х(глухие) и В-З-Ж(звонкие). Х не имеет звонкого аналога, но хорошо и часто сочетается с К. Эквивалентны Б-В и Б-М. Весьма продуктивны М-Н-Л-Р в различных сочетаниях. Мягкие варианты последних часто сочетаются с J и В(России[россиJи]-сини-силе-красивы).
Итак, завершая наш разговор о точной и неточной рифме, повторим, что точной рифма является тогда, когда гласные и согласные звуки,входящие в созвучные окончания стихов, в основном совпадают. Точность рифмы увеличивается и от созвучия согласных звуков, непосредственно предшествующих последним ударным гласным в рифмующихся стихах.
(использованы материалы книги Самойлова Д.С. Книга о русской рифме,1982)
Рифма является важным звуковым, композиционным и смысловым элементом стиха. Как писал В. Маяковский, "рифма возвращает нас к предыдущей строке, заставляет вспомнить её, заставляет все строки, оформляющие одну мысль, держаться вместе.
Подавляющее большинство стихотворений написано с использованием созвучий в окончаниях строк — рифм. Отказ от них допустим, однако в этом случае автор должен безупречно провести работу со слогами и буквами, в противном случае стихотворное произведение к поэзии отнести нельзя. Использование рифм требует особого мастерства. Оно не должно сводиться к простому подбору слов, имеющих созвучные окончания, как минимум вся предыдущая строка должна подготавливать читателя к появлению той или иной рифмы. Вместе с этим созвучие должно быть устойчивым и достигаться оно должно оригинальным образом.
Рифма, появление которой легко предсказать, не производит впечатления на читателя, от чего страдает весь стих. Простые или распространенные рифмы могут употребляться автором, однако в этом случае должна быть проработана фонетика стихотворения, придающая им дополнительный оттенок.
Одними из самых сильных созвучий являются рифмы, образованные в окончаниях разных частей речи. Однако подобрать устойчивое созвучие в этом случае может быть непросто. Если сделать это не получается, слабое созвучие в окончании строки можно усилить соответствующей фонемой, расположенной в начале следующей строки. Подобные приемы используются и в том случае, если слово-рифма содержит звук, нарушающий фонетический рисунок стиха. В этом случае в предыдущем или последующем слове употребляется фонема, способная смягчить этот эффект.
Подбор устойчивых и вместе с этим не банальных созвучий является весьма трудоемкой задачей. Руководство для выполнения ее составить практически нереально, а настоящее умение составления рифм приходит к автору только вместе с опытом.
В процессе развития стихосложения было много видов рифм: начальная, срединная, концевая. Но со временем большинство видов рифм ушло в прошлое, и в европейской поэзии осталась только концевая рифма.
Рифма - явление изменчивое. В 18-19 веках в поэзии господствовала точная рифма (совпадение звуков рифмующихся слов, начиная от ударного гласного и до конца) "полна - дна", "правил - заставил", "закованный - очарованный". Постепенно поэты стали отходить от общепризнанных законов и появились отклонения от точной рифмы. Появились рифмы с ударными Ы - И ("был - возмутил"), усечение в женских и дактилических рифмах конечного "Й" ("Тани - мечтаний", "свежо - чужой"). Были и другие отклонения от точной рифмы.
Уже в середине 18 века появились новые виды рифмы: разнородная (образованная различными частями речи. "ночь - прочь", "полна - дна") и составная ("девы - где вы" и т.п.), которые быстро вошли в моду и получили широкое распространение Эти виды рифм и в настоящее время играют важную роль в стихосложении.
В 19-20 веках в арсенал поэтов вошли такие виды рифмы, как
- грамматическая ("не мог - занемог", "дама - Бентама");
Приблизительная (при одинаковых согласных заударные гласные различаются ("берёза - слёзы", "душою - ретивое");
Корневая (в этой рифме безразличная заударная часть рифмуется со сходной предударной частью).
Говоря о рифме, хочется сказать и о том, как строится стихотворение, какую смысловую и композиционную роль играет рифма и конечные слова каждой строки в стихосложении.
Поэзия - это постоянный поиск компромисса между формой и содержанием и в этом поиске поэт должен помнить - если слово просится в строфу, оно должно быть там
Рифма может быть точной и неточной. В точной рифме совпадает ударный слог и все звуки, которые идут после него. Именно звуки, а не буквы. Так что, например: "нравится - красавица" - это идеально точная рифма: тся ведь читается как ца. Ударный согласный у обоих слов а, после него в обоих словах идут звуки вица.
Допустим, нужно придумать точную рифму к слову "королева". Ударный гласный е, после него идут звуки ва. Значит, все слова, которые будут рифмоваться с "королева", должны заканчиваться на -ева или на -ево (потому что безударное о читается как а) . Смотрим в словаре рифм: дева - гнева - налево, Ева, древо, посева... - всё это можно безбоязненно рифмовать с "королева".
Среди точных рифм особенно ценятся "богатые" рифмы. "Богатая" рифма - это такая рифма, когда перед ударным гласным совпадает один звук (или больше). Например: Медведь - реветь - богатая рифма: кроме общих звуков ть (после ударного гласного е дь на конце слова читается как ть) в них ещё один общий звук в перед ним. Поэтому и на слух кажется, что медведь - реветь, рифмуется лучше, чем медведь - плеть (это тоже точная рифма, но не богатая.
И ещё о точной рифме. В точно рифмующихся словах должны быть общими хотя бы два звука. Допустим луна - свеча - это неточная рифма (да и, скорее всего, вообще не рифма). Хотя у них и одинаковый ударный гласный а, в конце слова. Вот луна - стена - рифмуется красиво.
Это точные рифмы. Они хорошо ложатся в строку и никогда не сделают стих хуже, чем любая приблизительная рифма. У Пушкина, например, практически нет неточных рифм, у Маяковского почти все рифмы неточные.
С неточными рифмами дело обстоит несколько иначе, и надо иметь большой опыт и развитое чувство осторожности при их применении. Только интуиция и опыт подскажут, когда и как их употреблять, какие неточные рифмы хорошие, а какие не очень. Примерами неточных рифм могут быть следующие: шубу - шуму, хвалится - пятится.
Рифма - королева поэзии, и должны быть очень веские причины для отказа от неё. Более того, отказ от рифмы допустим лишь в случае тончайшей, близкой к идеальной проработке фонетической составляющей стихотворения. Если этого нет - значит, автор либо лентяй, либо бездарь. О рифмах можно говорить бесконечно. В данной статье хочу остановиться ещё на нескольких моментах. Прежде всего, нужно помнить, что не зазорно применять простые рифмы, но, опять же, нельзя забывать о работе над их звучанием. Со временем в жизни каждого хорошего поэта наступает момент, после которого он уже не в состоянии применить в своём произведении слабую или заезженную рифму, подобные рифмы просто блокируются мозгом.
Если ставка на рифму всё - таки делается, нужно искать наименее ожидаемую, именно такие рифмы особенно сильны. Следует избегать очевидных рифм. Мы должны помнить, что в стихотворение идеально ложатся лишь банальные, многократно использованные рифмы. Оригинальная рифма подготавливается всей предыдущей строкой.
Часто встречаю в литературных сообществах, форумах и сайтах, как ярых противников «неточных рифм», так и их сторонников. Наверное, и вы часто задавались вопросом: какие рифмы приемлемы, а какие нет? Ведь, ни для кого не секрет, что в поэзии часто многие рифмы относят к разряду «комильфо» (приличным), или к «моветону» (дурному тону). Попытаемся разобраться в этом вопросе и развеять всякие мифы.
А вообще, что такое рифма? Самое точное и понятное объяснение дает Георгий Шенгели в своем знаменитом труде «Техника стиха»:
«Рифма есть созвучие одного или нескольких слов, заключающееся в том, что их ударные гласные одинаковы или соответственны (а-а, у-у, а-я, у-ю и др.), а все последующие звуки до конца слова звучат приблизительно одинаково и следуют в одном и том же порядке в обоих словах. Отсюда следует, что и число слогов, дающее созвучие, должно быть одинаково.»(Г.А. Шенгели. Техника стиха. М.: Гослитиздат, 1960. – 312 с.)
Многие, даже начинающие поэты, знают, что рифмы классифицируются на:
МУЖСКИЕ - ударение падает на последний слог: корАл - укрАл.
ЖЕНСКИЕ – на предпоследний: рЫбы - глЫбы
ДАКТИЛИЧЕСКИЕ – ударение на третьем слоге от конца: сомнЕния – затмЕния
ГИПЕРДАКТИЛИЧЕСКИЕ (используется значительно реже остальных) - ударение падает на четвёртый слог или дальше: нерЯшливая – покАшливая и т.д…
Чаще всего строчки с разными родами рифмы чередуются, но нередко встречаются сплошь мужские, сплошь женские или сплошь дактилические рифмы в одном стихотворении. Учитывая имеющиеся ограничения, многие ищут иные формы и соотношения. Возникает закономерный вопрос – четко ли следует придерживаться заданной рифме или возможны некоторые отходы? И, что такое вообще четкие и нечеткие рифмы?
Вначале загляну немного в историю. В Российской литературе в XIX века господствовал взгляд, что рифмы должны быть не просто точными, а должно быть полное совпадение всех входящих в звуковой повтор звуков. Наглядный пример:
«Мой дядя самых честных пр|авил,
Когда не в шутку за|немог,
Он уважать себя заст|авил
И лучше выдумать | не мог» (А.С.Пушкин)
Но такое строгое следование канонам, приводит к ограниченности запаса рифмующихся слов и в итоге грозит опасностью повторений и штампам. Банальность и шаблоны в литературе, думаю, мало кому понравятся. Кому интересно повторять один и тот же ограниченный запас избитых рифм?! Сам Пушкин, отрывок из стихотворения которого приведен выше, хорошо это понимал и указывал на ограниченность запаса рифм. Он же предсказывал переход к белому стиху. Слава богу, русская поэзия на белые стихи полностью не переключилась, а стала находить новые решения.
Новые возможности многим авторам дает понимание того, что рифмы различают не только по тому, в каком с конца строки слоге стоит ударение, но так же и по степени созвучности между окончаниями строк. Отсюда и возникает главное отличие точной и неточной рифмы. При использовании точной рифмы созвучными оказываются не только ударные звуки в окончаниях строк, но и слоги, расположенные за ними. Неточная рифма характеризуется различиями в звучании согласных в свободных от ударения слогах, расположенных в окончаниях строк.
Пример точной рифмы:
«Я дал разъехаться домашним,
Все близкие давно в разброде,
И одиночеством всегдашним
Полно всё в сердце и природе.» (Б.Пастернак)
Пример неточной рифмы:
«В человеческом организме
девяносто процентов воды,
как, наверное, в Паганини
девяносто процентов любви!» (А.Вознесенский)
Конечно, Вознесенского бездарем или дилетантом никто не назовет. Отсюда мы делаем вывод, что в русской поэзии есть место неточной рифме. Но какое? Всегда ли она уместна? В каких случаях ее использование оправданно? Хорошее объяснение дает российский писатель и поэт Юрий Нестеренко:
«Наиболее оправданный вид неточной рифмы - рифма, в которой незначительный диссонанс между слогами искупается большим количеством созвучных слогов (иногда даже слов): гаражами - горожане, палачами - получали, желтый - пошел ты. Такие рифмы могут быть даже лучше точных, в которых совпадает меньшее число слогов; вместе с тем и в таких рифмах необходимо, чтобы хоть какие-то слоги, и в первую очередь ударный, совпадали точно.
Другой - специальный - случай неточной рифмы представляет собой преднамеренное использование такой рифмы (или псевдо-рифмы) как приема, на котором строится все стихотворение. Обычно в качестве "рифмующихся" подбираются слова, в которых созвучны согласные и безударные слоги, но различаются ударные гласные. Примерами могут
служить "Одной поэтессе" ("Я заражен нормальным классицизмом") И.Бродского, "Интермедия IV" ("Во-первых, не хватило электричества") М.Щербакова, "Диссо-рондели" ("Шмелит-пчелит виолончель") И.Северянина (привожу как "официальные" названия стихов, так и их характерные строки - для облегчения узнавания). Любопытно, кстати, что в первых двух примерах псевдо-рифмы применяются лишь как фон, а формально каркас выстраивается на обычной точной рифмовке. Еще раз подчеркну, однако, что такой прием должен пронизывать все стихотворение; если он мелькает в одном-двух местах, то это не прием, а халтура.»
Итак, видим два примера, когда использование неточной рифмы оправданно:
1)Когда диссонанс искупается, большим количеством созвучных слогов, что, в принципе, только обогащает рифму.
2)Когда преднамеренно все произведение написано такой «нечеткой» или «псевдо-рифмой», в результате чего видно, что это особая форма.
Все остальные случаи показывают, что автор допустил грубую ошибку. Так что, срифмовал «гору» с «морем» - исправляй и имей уважение к читателю!
Кроме того, в некоторых классификациях упоминаются богатые, бедные и омонимичные рифмы. Богатая рифма - это употребление созвучных слогов в окончаниях строк стихотворения не только после последних ударных звуков, но и до них. Использование омонимичной рифмы, по сути, сводится к постановке омонимов (слов, разных по значению, но одинаковых по звучанию) в окончаниях строк.
Например: «зову» - «иду», «вблизи» - «земли», «вода»- «дома». Мы видим, тут рифмуются слова, в которых созвучны лишь ударные гласные. Не скажу, что это не допустимо, но в хорошем стихотворении таких рифм не должно быть много. И еще к бедным рифмам относятся, также рифмуемые слова одной и той же грамматической формы (падежной или глагольной). Про глагольную рифму много говорят и почти все единодушны во мнении, что она примитивна и ее следует использовать по минимуму. Во многом я согласен. Неприятно читать стихи, где сплошь «встречаться» - «мчаться», «удался» - «остался», «кричать»- «молчать» и т.д. Конечно, категорично избегать окончание строчки глаголом глупо, ибо тем самым мы игнорируем все богатство и разнообразие нашего языка, но все-таки следует это делать не часто и по возможности рифмовать с другой частью речи. Например: «стала» - «немало», «убираться» - «братца» и т.д.
Уж сколько их упало в эту БЕЗДНУ,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я ИСЧЕЗНУ
С поверхности земли. (М. Цветаева).
И последний вид рифм, который я хочу привести, это ОДНОКОРЕННЫЕ рифмы. Такие рифмы большинство специалистов категорически не рекомендуют использовать. Это не только примитивно, но и говорит о неразвитости словарного запаса поэта и неспособности заменить слово синонимом. Пример: «косо» - «искоса», «мнение» - «сомнение». Парадокс в том, что такие рифмы являются самыми точными. Ну, что может быть точнее, чем «ботинок» - «полуботинок»?
Самым худшим вариантом однокоренной рифмы является глагольная однокоренная: например, «пришёл» - «подошёл» или «зарубил» - «порубил». Такие рифмы примитивны даже по двум причинам - они не только однокоренные, но еще и глагольные!
Приведенные в статье принципы, конечно же, применимы главным образом к русской поэзии, так как, в других языках имеются свои фонетические особенности и правила стихосложения с этим связанные. Но общие принципы имеют схожесть во всей мировой поэзии.
В статье я не упомянул еще про внутренние рифмы, ассонансы, надстрочные, вклиненные и прочие виды сложных рифм – не хочется перегружать читателя, да и главной моей целью было указать на виды рифм, которые нужно редко использовать или вовсе избегать. Но, тем не менее, надеюсь, что в моей статье начинающие и даже опытные поэты найдут для себя много полезного.
Список источников:
1) Г.А.Шенгели, «Техника стиха»
2) Литературная энциклопедия (ФЭБ)
3) pishi-сайт
4) Юрий Нестеренко, «О точных и неточных рифмах»
5) Поэтический словарь Квятковского (ФЭБ)
6)Тим Скоренко, «Учебник стихосложения»
Рецензии
Добрый вечер. С большим удовольствием прочитала и первую и вторую статьи. Много для себя почерпнула. Преподаю технику стихосложения в юношеской студии "Росток".
Но всегда была убеждена и убеждаю молодых пиитов: прежде - содержание и глубина
мысли, богатый словарный запас. Если этого нет, однозначно, никакая, даже самая отшлифованная рифма, не поможет. Читателя интересует в первую очередь глубина и содержание, а техника - интересует только "техников", как правило. Очень люблю
М. Цветаеву - вот где кладезь импровизаций рифмования и свобода. Одновременно сжатость и емкость стихотворной строки и...неповторимость ее творчества. Еще раз спасибо.
Анна Дан Демьяненко.
Между рифмой приблизительной и неточной нельзя провести безусловной, незыблемой границы. Деление это основано на том, что незначительные отклонения обычно рассматриваются, как несущественные, и соответствующие созвучия, как эквивалентные, тогда как при более заметных различиях возникает впечатление несоответствия, отклонения от нормы, художественно рассчитанного диссонанса. Однако, как было указано, границы, узуально-точного для разных поэтов в разные исторические эпохи подвержены значительным колебаниям; потому деление на приблизительные и неточные рифмы, в общем обзоре, удобнее проводится по чисто фонетическому признаку. К последним я отношу:
1. рифмы на различные согласные;
2. рифмы с различными ударными гласными;
3. рифмы, различные по числу слогов;
4. рифмы с различным расположением ударения.
1. XVIII и XIX век.
В истории русской поэзии XVIII и XIX века было несколько эпизодических попыток деканонизации точной рифмы. В XVIII веке - наиболее интересный опыт в этом направлении был сделан Державиным. Вот пример его рифмовой техники („Соловей“):
По ветрам легким, благовонным
То свист его, то звон летит;
То шумом заглушаем водным
Вздыханьем сладостным томит...
По блескам, трескам и перунам,
Средь поздних, ранних, красных зарь,
Раздавшись неба по лазурям
В безмолвие приводит тварь...
Какая громкость, живость, ясность
В созвучном пении твоем,
Стремительность, приятность, каткость
Между колен и перемен...
Огромное большинство неточных рифм встречается у Державина в женских окончаниях (в стихотворениях екатерининской эпохи - 169 случаев на 37 - мужских). При этом только два раза встречается усечение замыкающего согласного последнего слога, тип, наиболее распространенный в новейшей поэзии (василисков: близко, 234; потомки: Потемкин, 476). Обычно, различные согласные внутри рифмы чередуются на фоне одинаковой - поступках: шутках (142), благодаренье: новоселье (688), лукавством: богатством (142) и т. п. Чаще всего при этом опорным согласным является н ; ср. безмолвном: томном (229), воздушным: звучным (486), незапно: стократно (161). Нередко группа из согласного и н чередуется с долгим н (нн) ; напр. благовонным; водным (693), черны: распущенны (471), златошвейных: драгоценных (103), прохладном благоуханном (104), невинных: бессильных (112) и пр. Два последних типа насчитывают 51 и 42 примера; первый - всего 18 случаев. В 22 случаях чередующиеся согласные не имеют одинаковой опоры, напр., человеках: летах (704), любимец: крылец (303), латах: лапах (251), воссядет: скажет (472) и пр. Таким образом Державин в большинстве случаев подыскивает такие примеры несовпадении, в которых хотя бы некоторые элементы группы согласных остаются постоянными (139 случаев из 169). В качестве компенсации несоответствия очень часто встречаются как бы дополнительные созвучия в предударных слогах, напр., в приведенном образце - в одным: благов онным, пер унам: лазур ям; ср. еще: своб од ной: богопод об ной (272), см ертных: несм етных (105), чер ный: дубр овный (240), великол епье: долгол етье (482) и мн. др. В 143 случаях из 169 неточные женские рифмы принадлежат к разряду грамматически однородных, так что к акустической близости созвучия присоединяется морфологическое тождество суффиксов или флексии; ср. сильны: пустынны (475), водном: бездонном (571), щебечет: трепещет (571), ясность: каткость (694) и мн. др. Разнородные категории рифмуют лишь в небольшом числе примеров: славный: венчанны (358), царевна: несравненна (129), неизмерны: бездны (240).
Что касается мужских рифм, то и здесь в 33 случаях из 37 замыкающий согласный в группе является одинаковым; ср. гром: холм (641), кругом: сонм (658), он: волн (232), полн: закон (232), тверд: вслед (176), честь: персть (349), зреть: простерть (397), написать: власть (536). Из них в 16 случаях мы имеем комбинацию звучных согласных, плавных и носовых (преобладают - холм, сонм, волн, полн). Чередования различных замыкающих крайне редки, ср. труп: трут (657) богатырь: пыль (642) - всего 3 случая; отсечение не встречается вовсе. Компенсация встречается, как видно из примеров, довольно часто. Морфологический параллелизм не обязателен.
Вопрос о происхождении неточной рифмы у Державина остается открытым. Следует иметь в виду, что канонизация строгой рифмы, после долгого периода свободной техники, относится уже к началу нового силлабо-тонического стихосложения: во всяком случае, отдельные, хотя и редкие, примеры неточностей в консонантизме у Ломоносова и даже Сумарокова, несколько чаще - у Кантемира и в первых опытах Тредьяковского, свидетельствуют о том, что традиция точной рифмы в середине XVIII века еще не вполне окрепла, и Державин мог воспользоваться возникавшими отсюда возможностями. С другой стороны, параллелизм грамматических форм не исключает возможность народного влияния (ср. в особенности „Ласточку“). Скорее всего, однако, что мы встречаемся здесь с индивидуальной манерой большого поэта, своеобразного также в приемах рифмовки.
Во всяком случае первый опыт деканонизации точной рифмы остался в истории русской поэзии эпизодом. В конце XVIII и в начале XIX века Державину подражают. В стихотворениях Карамзина насчитывается около 25 случаев неточной рифмы, из них в 21 случае представлен тип, преобладающий у Державина - женская рифма, с постоянным опорным согласным внутренней группы и параллелизмом грамматических форм; ср. должно: можно (5 и др.), младенца: сердца (10), благосклонность: вольность (96) и др. В рифмах мужских, во всех трех случаях, выпадает внутренний согласный замыкающей группы - умереть: смерть (96), нет: тверд (190) и др. У Батюшкова из 27 случаев - на долю женских рифм приходится 24, из них в 14 случаях опорный согласный - одинаковый, ср. томной: подобной (41), благосклонной: огромной (64), древний: вечерни (80); в 10 примерах имеем чередование- драгоценен: уверен (1), любимец: крылец (199) и др.; в 19 случаях рифмы параллельные; три мужские рифмы принадлежат к обычному типу - гром: сонм (20) : дом (102), петь: смерть (252). Державинский тип неточной рифмы можно проследить в лицейских стихах Пушкина, вообще - отличающихся всевозможными отклонениями от строгой рифмы (около 15 случаев); напр., богатства: государства (6), полдневны: темны (18), ленивец: любимец (15), Аристарх: стихах (11) : томах (19) и пр.; точно так же в ранних стихах Дельвига - сердца: младенца (151), сгущенный: тельной (163) и др.; в первых опытах Тютчева - златоцветных: смертных (5), а так же - серафимы: неотвратимых (8) и др. Молодой Жуковский, чрезвычайно неточный в своих рифмах (до конца 1803 года - около 25 случаев), отклоняется от Державинской манеры. Так, в черновой редакции „Сельского кладбища“ (1, 13-15) рядом с обычным - бедный: лишенный, волн: Мильтон, находим - унылый: покрытой, могилой: нельстивой, могилы: унылом, посвященной: благоговейном, чудесной: небесным, слышен: дышит, долине: унылый; после 1803 года число примеров резко сокращается (1804-1817 - 17 случаев), ср., однако, „Песнь Барда“ (1806) - сонм: кругом (42) : гром (42, 45); „Дв. сп. дев“ - сонм: кругом (74), радость: благость (79). Вполне своеобразна манера молодого Лермонтова, у которого находим в,„Черкесах“ кроме более обычных ассонансов (черном: вонзенном 8, высокой: громкой 7, бродит: смотрит 10) несколько случаев консонанса - кургана: Дона (4), кругом: деревам (4), военный: славный (5), клубится: мчится (10), точно также в „Кавк. Пл.“ - осторожным: нежном (24), молодую: главою (40) и др. В этих необычных сочетаниях, несомненно, отражается детская неопытность, но они интересны, как возможности, отвергнутые поэзией высокого стиля.
На протяжении всего XIX века, у большинства поэтов изредка встречаются неточные рифмы, как допустимые, хотя не признанные вольности. Ср. напр. у Тютчева - повседневной: волшебной: задушевный (188), у Лермонтова - дымной: чинной (II, 194), у Фета - молебный: задушевный (147), обнимет: остынет (364), тысячелетье: ветвье (407), у Полонского - пространстве: царстве (39), мутно: недоступно (69), бедны: молебны (110), невидимкой: шелковинкой (129) и др., у Вл. Соловьева - надвинется: поднимется (94) и пр. Следует отметить появление у некоторых поэтов, рядом с рифмой-параллелизмом, сочетаний грамматически - разнородных, в особенности - с усеченным конечным согласным, напр., у А. Григорьева - попранным: обетованно (63), вечер: свечи (97) : речи (97), потоком: глубоко (125), дивных: отзывной (126), у Полонского - глубоких: потоки (80), у Вл. Соловьева - обидно: постыдном (172), неоднократно - у Плещеева - угрюмом: думай (75), залах: осушала (76), плакучих: тучи (91), богато: палатах (96), могучим: тучи (104) и др. Часто возвращается сочетание - безмолвны: волны (: полный), которое сохраняется от Державинской поры, как своеобразный рудимент более свободной системы рифмовки (ср. сказанное выше о рифме - жизни: отчизны): не имея в русском языке другой пары, слово безмолвный сохранилось в неподвижном, как бы окаменевшем сочетании, которое можно считать для поэтов XIX века узуально-точным; А. Толстой, как видно из его письма, не замечает различия в согласных (см. выше, стр. 163). В начале XIX века так рифмовали еще другие уединенные слова, напр., сонм: гром, гимн: одним и т. п. .
Обособленным эпизодом остается также в середине XIX века употребление неточной рифмы поэтами из народа - Кольцовым и Никитиным. В немногочисленных рифмованных стихотворениях, относящихся преимущественно к начальному периоду его творчества, Кольцов рифмует, напр. обширной: призывной (7), скромны: притворный (19), страшен: опасен (21), гробом: сводом (33), холодной: укромной (36) и др.; всего около 25 случаев, из них 23 - неточные женские рифмы с отклонениями во внутренней группе согласных. Ср. след. образец (Элегия, стр. 35):
В твои объятья, гроб холодной,
Как к другу милому, лечу;
В твоей обители укромной
Сокрыться от людей хочу.
И кто с улыбкой мне отрадной
От сердца нежно руку жал?
Со мной кто радостью желанной
Делил веселье и печаль?..
Никитин является учеником Кольцова, с одной стороны; с другой, как и сам учитель, он находится под влиянием народной песни. Но в противоположность Кольцову, Никитин большинство своих произведений пишет рифмованными стихами; поэтому прием, являющийся для Кольцова, в конце концов, мало характерным, у Никитина становится доминирующим. В духе народной песни написана, напр., „Песня“ Никитина, с характерным параллелизмом грамматических форм в рифмующих словах (64):
Зашумела, разгулялась
В поле непогода;
Принакрылась белым снегом
Гладкая дорога.
Белым снегом понакрылась -
Не осталось следу,
Поднялася пыль и вьюга -
Не видать и свету...
Влияние народной песни еще отчетливее при дактилической рифме. Напр.:
Ты соха ли наша матушка,
Горькой бедности помощница,
Неизменная кормилица,
Вековечная работница... (288)
У тебя весна без зелени,
А любовь твоя без радости,
Твоя радость безо времени.
Немочь с голодом при старости.
Век ты мучиться да маешься,
Все на сердце грусть великая;
С белым светом ты расстанешься,-
На могиле травка дикая! (290)
Здесь, в области народной дактилической рифмы Никитин решается даже - правда в одном только случае - объединять созвучные окончания при различном ударном коренном гласном (неполная суффиксальная рифма):
Погуляла вода
По зеленым лугам -
Вдоволь бури по на слушалась;
Поломала мостов,
Подтопила дворов, -
Вольной жизнью понатешилась.
Миновала весна,
Присмирела река, -
По песку течет - не мутится;
В ночь при месяце спит,
Дунет ветер - молчит.
Только хмурится да морщится... (200)
Однако, если влияние техники народной песни на Никитина несомненно, то следует вместе с тем признать, что он распространяет прием неточной рифмы далеко за пределы собственно песни. В стихотворениях высокого, „литературного“ стиля, в обличительных ямбах и философических думах неоднократно встречаются те же рифмы. Напр.:
Суровый холод жизни строгой
Спокойно я переношу
И у небес дороги новой
В часы молитвы не прошу... (38)
Как безымянная могила
Давно забытого жильца,
Лежат в пустыне молчаливой
Обломки старого дворца... (40)
Большинство неточных рифм у Никитина - в женских окончаниях: в лирических стихотворениях - 81 случай, из них 69 случаев грамматически однородных рифм. Все примеры, как у Державина, относятся к чередованиям внутренней группы согласных, однако сохранение одинакового опорного согласного в заударном слоге далеко не в такой же мере обязательно (46 случаев). Таким образом, рядом с типом - жалко: жарко (219), дерзкой: резкой (14), крепче: легче (172), сроку: обновку (127), вспомнит: схоронит (172), осенний: деревни (265), угодник: поклонник (305) и др. имеем также - домик: покойник (13), кормилец: гостинец (216), город: холод (195) и мн. др.
В дактилических рифмах (22 случая) всегда соблюдается параллелизм грамматических категорий; при одинаковом двусложном окончании неточности в консонатизме ограничены группой согласных, следующей за ударным гласным, напр. сердитая: беззащитная (189), просится: воротится (190), стряпала: поплакала (363). Неточности в мужских рифмах встречаются всего лишь 4 раза; ср. сон: волн (23), трудом: холм (41) и др. Любопытно, что усечение конечного согласного, столь распространенное в новейшей поэзии, не встречается у Никитина ни разу. Оно противоречит господствующему типу рифмы-параллелизма.
2. Символисты.
Независимо от предшествующих попыток, процесс деканонизации точной рифмы возобновляется в лирике русских символистов. Почин и здесь, как почти во всех метрических новшествах нашего времени, принадлежит Валерию Брюсову, который в своих опытах, вероятно, следовал примеру символистов французских . Однако, русская многозвучная и многосложная рифма представляет в этом отношении гораздо больше возможностей, чем акустически односложная рифма французская, и уже в первом примере (1893) Брюсов пользуется неточными дактилическими рифмами („Уныние“):
Сердце, полное унынием
Обольсти лучем любви.
Все пределы и все линии
Беспощадно оборви.
Пусть во мраке неуверенном
Плачут призраки вокруг.
Пусть иду, в пути затерянный,
Через темный, страшный луг.
И тогда обманам преданный,
Счастлив грезою своей,
Буду петь мой гимн неведомый,
Скалы движа, как Орфей.
В стихотворениях 1896-97 годов число примеров умножается. В соединении с дактилическими появляются неточные мужские рифмы:
Месяц бледный, словно облако,
Неподвижный, странный лес,
Там далеко шпиль - и около
Золотой, блестящий крест.
Поезд вьется быстро, медленно,
Скрылся лес и нет креста, -
Но в лазури тайна месяца
Неизменна и чиста.
Появляются также неточности в женских рифмах. Ср. выше стр. 69 „Я помню вечер“... (1897) или:
Утомленный, сонный вечер
Успокоил тишью волны,
И померк далекий глетчер,
Вечно гордый и безмолвный.
Море темное простерто,
Ждет в томленьи постоянства,
Скоро ль выйдет месяц мертвый
Целовать его пространство... (1896, стр. 187).
На всем протяжении дальнейшего творчества Брюсова попадаются то чаще, то реже неточные рифмы, с обычными отклонениями в согласных. Новым является у Брюсова широкое употребление этого приема в рифмах грамматически неоднородных, что вообще соответствует манере его рифмовки (ср. приведенные выше примеры). Поэтому начинают появляться в большом числе и рифмы с отсеченным конечным согласным, напр. прибыл: могли бы (II, 27), родное: воем (27), серым: горело, искры: быстрым (II, 66), города: холодом (72), вечереет: светлее (81) и др. Следует отметить, что неточная рифма ощущается Брюсовым, как особая система версификации, которая с обычной системой почти не смешивается: так, существует целый ряд стихотворений, написанных неточными рифмами („милоневерные рифмы“, по выражению самого поэта, I, 141), и другая группа, наиболее многочисленная, в которой неточности не встречаются вовсе . Примером целого цикла, построенного на новой системе рифмовки - с отклонениями в области согласных - является группа стихотворений „На гранитах“ в сборнике „Все напевы“ (1906 год, № № 2, 3, 4, 5, 8, 9, 10):
Снова долгий тихий вечер.
Снова море, снова скалы,
Снова солнце искры мечет
Над волной роскошно-алой.
И не зная, здесь я, нет ли,
Чем дышу - мечтой иль горем -
Запад гаснет, пышно светел,
Над безумно-светлым морем.
Им неслышен - им бесстрастным -
Шопот страсти, ропот гнева.
Небо хочет быть прекрасным,
Море хочет быть, как небо.
Волны быстро нижут кольца,
Кольца рдяного заката.
Сердце! сердце! успокойся:
Все - навек, все - без возврата.
Кроме обычных неточностей в согласных, Брюсов также впервые использовал неравносложные рифмы. Новый прием рифмовки и в данном случае не смешивается с остальными: неравносложные рифмы встречаются только в небольшом числе стихотворении,. где они входят в метрическое задание и упорядочены в композиционном отношении. Брюсов начал с опыта над таким сочетанием звуков, при котором отпадение ослабленного заударного гласного почти не слышно, благодаря родственной артикуляции предшествующих звуков (-л"е й - л’е йь;- р’и : - р"и йи). Добавочный слог появляется в конце строфы, как своеобразная метрическая каденция:
Побледневшие звуки дрожали
Трепетала листва тополей,
И как тихая греза печали
Ты прошла по заветной аллее.
По аллее прошла ты и скрылась.
Я дождался желанной зари,
И туманная грусть озарилась
Серебристою рифмой Марии.
В поэмах из сборника „Tertia Vigilia“ новый прием употребляется уже вполне свободно, без всякой попытки затушевать несоответствие созвучий. Ср. „Аганатис“ (1897-98) - сочетание гипердактилической рифмы с дактилической:
Небесная девственница,
Богиня Астарта,
В торжестве невинности ты стоишь предо мной.
Длинная лестница,
Освещенная ярко,
А за дверью во храме - смутный сумрак ночной.
Я знаю, божественная,-
Ты отблеск Ашеры,
Богини похоти и страстных ночей.
Теперь ты девственна!
Насладившись без меры,
Ты сияешь в венце непорочных лучей...
(Стр. III, 1 - 4 условностями: греховности, стр. IV, 1:4 девственница: лестница). Еще сложнее композиционное распределение неравносложных рифм во вступлении к поэме „Царю Северного Полюса“ (1898 -1900) - а"", в", а", в"":
Много было песен сложено
О твоей стране бесследной.
Что возможно, невозможно,
Было все мечтой изведано...
В следующей строфе дактилические и женские рифмы меняются местами: недоступной - отважные - преступные - влажной. Последняя строфа возвращается к первоначальному расположению: неизвестные - сказкам-тесно-ласками.
Метрические опыты Валерия Брюсова положили начало новому периоду в истории русской рифмы. Но канонизация неточной рифмы в русской лирике XX века есть прежде всего дело А. Блока. В лирике Блока неточная рифма перестает быть принадлежностью особой системы версификации: она распространяется на все стихотворения, как равноправный с обычной рифмой и в этом смысле как бы нормальный прием .
Неточная рифма попадается у Блока изредка уже в стихотворениях I тома (Ante lucern, „Стихи о прекрасной даме“), правда, до 1902 года - только в единичных примерах. Все случаи (за исключением двух) относятся к женским рифмам с усеченным замыкающим согласным (большей частью -м ) напр. светом: рассвета (I, 19, 1899), светом: ответа (I, 27, 1900), безбожно: ложным (I, 44, 1900), напрасно: прекрасным (I, 33, 1900) и т. д. - всего 12 случаев до 1902 г. С 1902 года, вместе с переменой душевного настроения, поэтических тем и стиля, отмечаемой всеми биографами и критиками (отдел „Распутья“ в „Стихах о прекрасной даме“), начинается все более широкое и разнообразное применение неточной рифмы, вероятно - не без влияния поэтики Брюсова и символистов, с которой Блок в эти годы знакомится. В отдельных стихотворениях неточные рифмы особенно обильны - обыкновенно в этих случаях наблюдается также резкое отклонение от силлабо-тонической системы стихосложения, не в сторону напевных романтических дольников (тип: „Вхожу я в темные храмы...“), а в направлении прерывистых, как бы разговорных ритмов. Ср. в особенности „Царица смотрела заставки...“ (в народном стиле) (I, 176, 14. XII. 02), „Темная бледно-зеленая детская комнатка...“ (I, 207, 23. XI. 03), „Из газет“ (212, 27. XII. 03), а также „По городу бегал черный человек...“ (192, апр. 03), „На вас было черное закрытое платье...“ (I, 193, 15. V. 03), „Крыльцо ее словно паперть...“ (7. XI. 03; I, 206). Напр.:
Царица смотрела заставки,
Буквы из красной позолоты.
Зажигала красные лампадки,
Молилась богородице кроткой...
Прошли часы. Приходил человек
С оловянной бляхой на теплой шапке.
Стучал и дожидался у двери человек.
Никто не открыл. Играли в пряткн.
Были веселые морозные святки...
Решающее значение имеют в этом процессе сборники „Нечаянная радость“ (1906) и „Земля в снегу“ (1908), впоследствии объединенные во II томе „Собрания стихотворений“. II том насчитывает 114 случаев неточной рифмы. Некоторые отделы особенно богаты примерами, как „Пузыри земли“ (1905) и в особенности „Снежная маска“ (1907). Ср.:
Тайно сердце просит гибели.
Сердце легкое, скользи...
Вот меня из жизни вывели
Снежным серебром стези...
Как над тою дальней прорубью
Тихий пар струит вода,
Так своею, тихой поступью
Ты свела меня сюда... (201)
Как органическое явление стиля, диссонансы в рифме во многих случаях объединяются и здесь с раскрепощением стиха от законов силлабо-тонического стихосложения. Еще чаще они встречаются вместе с разрушением канонического, симметричного строения строфы более или менее широким применением вольной строфической композиции различных по своим размерам ритмических рядов, - и с употреблением катахрезы, как доминирующего приема иррационального словесного стиля («Снежные маски“, „Фаина“). Ср.:
Тихо вывела из комнат,
Затворила дверь.
Тихо. Сладко. Он не вспомнит,
Не запомнит, что теперь.
Вьюга память похоронит,
Навсегда затворит дверь.
Сладко в очи поглядела
Взором, как стрела.
Слушай, ветер звезды гонит,
Слушай, пасмурные кони
Топчут звездные пределы
И кусают удила...
Большинство неточных рифм II типа, по прежнему, относится к женским рифмам с отклонениями в согласных - 66 случ. (остальных 48). Из них более половины (34) - с отсеченным замыкающим согласным: тип, который получает теперь все более широкое распространение; ср. встанет: тумане (48), слушать: душу (200), шепчет: крепче (67), звонко: ребенком (24), звездным: бездны (178), глуби: любим (107), распутья: прутьях (96), стуже: кружев (77) и др. Из рифм, заключающих отклонения во внутренней группе согласных, 19 принадлежит к однородным грамматическим категориям, напр. обнимешь: опрокинешь (87), забудешь: любишь (177), ответный: смертный (132), крепче: легче (111), зайчик: мальчик (191), ветер: вечер (неоднократно, см. 78, 167, 212, 214, 217) и др. В 13 случаях - морфологически разнородные, напр. купол: слушал (76), быстрый: искры (199, 218), светел: пепел (203) и др. Вместе с примерами усеченных рифм эти случаи свидетельствуют о том, что принцип морфологического параллелизма, господствовавший у Державина и Никитина, в новейшей поэзии не является обязательным. По прежнему ненелико число неточных мужских рифм, всего 6 случаев - дверь: тень (84), вихрь: искр (227), смерч: смерть (187), смерч: крест (187), вниз: лиц (136), мачт: трубач (187); из них - ни одного случая с усеченным замыкающим согласным; обычно - с сохранением одинаковых элементов в замыкающей группе или с частичной компенсацией в предударной части слова. Среди дактилических (всего 21 пр.) большинство принадлежит к морфологически однородному типу и заключает, кроме одинакового ударного гласного, одинаковое двухсложное окончание с отклонениями в неударных согласных, стоящих за ударным гласным (тип - гласн.+х+двусл. оконч. : гласн.+у+ двусл. оконч.): - молится: клонится (18), Троицы: околицы (22), вскинула: осыпала (229), прорубью: поступью (201). Напоминая рифмы народной песни, эти созвучия действительно встречаются в стихотворениях, написанных в стиле народной поэзии (напр. „Гармоника“ и „Вербочки“). Ср. 88:
Мальчики да девочки
Свечечки да вербочки
Понесли домой.
Огонечки теплятся,
Прохожие крестятся,
И пахнет весной...
Рядом с обычным типом неточной рифмы с отклонениями в согласных у Блока впервые появляется более редкий тип, в котором затронут ударный гласный (т. н. консонанс) - (184):
И опять открыли солнца
Эту дверь.
И опять влекут от сердца
Эту тень.
И опять, остерегая,
Знак дают ,
Чтобы медленно растаял
В келье лед ...
Мужские рифмы типа - дают: лед у Блока больше не встречаются, но рифма - солнца: сердца возвращается неоднократно (184, 185, 190, 194, 213), объединенная не только созвучием согласных и морфологическим сходством, но также параллелизмом значения, эмоциональной ассоциацией (ср. подобную же пару вечер: ветер). Ср. 80:
Вот он - Христос - в цепях и розах -
За решеткой моей тюрьмы.
Вот агнец кроткий в белых ризах
Пришел смотреть в окно тюрьмы...
При неполных суффиксальных рифмах в стихотворениях по типу народных песен также возможны рифмы с различными гласными. Так уже в I томе ср. комнатка: дитятко (I, 207). Или в особенности (II, 229):
Гармоника, гармоника !
Эй, пой, визжи и жги!
Эй, желтенькие лютики ,
Весенние цветки!
Там с посвистом, да с присвистом
Гуляют до зари,
Кусточки тихим шелестом
Кивают мне: смотри!..
В таких стихотворениях рифма возвращается как бы к исконному своему значению - параллелизма, а элемент созвучности отступает на задний план по сравнению с соответствиями смысловыми, синтаксическими и морфологическими. Ср. напр. как бы эмбриональную рифму:
Ветер ты, пьяный ,
Трепли волоса!
Ветер ты, вольный
Раздуй паруса!..
И какие то за мысом
И какие то над морем
Немногочисленны также у Блока примеры неравносложной рифмы, с отсечением или выпадением гласного (или целого слога). По сравнению с Брюсовым существенно отметить, что для Блока неравносложные рифмы уже не образуют особой рифмовой системы, что они смешиваются с другими рифмами точными и неточными, как равноправный прием. Благодаря этому появляются случаи нарушения обычного закономерного чередования окончаний разного типа. Напр., 174:
И снежные брызги влача за собой,
Мы летим в миллионы бездн ...
Ты смотришь все той же пленной душой
В купол звездный ...
В небе вспыхнули темные очи
Так ясно!
И я позабыл приметы
Страны прекрасной -
В блеске твоем, комета!
В блеске твоем, среброснежная ночь !
Так взойди ж в морозном инее ,
Непомерный свет - заря!
Подними над далью синей
Жезл померкшего царя!
Ср., как примеры отсечения гласного, - границ: царицу (II, 16), купальниц: молчальницы (16), открытое: размытый (23), неведомо: следом (I, 116); выпадение слога - лучика: мученика (I, 208), влажен: важной: скважины (II, 16), оснеженный: безнадежной (II, 175), изламывающий: падающий (II, 182).
Еще менее многочисленны неравноударные рифмы, ср. почки: форточки (II, 121), подворотни: оборотня (II, 138). Главная область неравноударных рифм в новейшей поэзии, как было сказано, это - рифмы составные.
После разрушительных новшеств 1903-1907 г. III том Блока обозначает возвращение к каноническим формам, как в области метрики, так и в рифме. Однако и в III томе неточные рифмы встречаются неоднократно (53 случая), как завоевание, окончательно вошедшее в поэтическую техникум. Безусловно доминируют неточные женские рифмы (44 случая): из них большинство (32 сл.) - на отсеченный согласный (чаще всего м и т) - отныне установившийся тип. Ср. верит: двери (62), шепчет: крепче (66), торгуют: глухую (107), тумане: встанет (96), изведал: победы (193), рассвете: заметил (8), двери: поверим (202), струны: юным (26), стужа: ужас (31), море: Теодорих (120, 121) и мн. др. Реже встречается чередование замыкающего согласного, напр.: ветер: петель (326, 27), спросим: осень (185), или чередования внутри слова - пепел: светел (99), отдых: воздух (215), быстро: искры (206) и др. Мужские рифмы встречаются, как исключение (3) - гремит: винт (234), торжеств: оркестр (229), плечо: ни о чем (196 -с усеч. согласн.) В стихотворении „На поле Куликовом“ (4) встречается консонанс - вести: страсти (III, 295). На неравноударных рифмах в правильном чередовании построено одно из Итальянских стихотворений (Флоренция, 4): камни: пламени, печали: Италии (стр. 129). Две дактилических рифмы находятся в стихотворениях песенного склада - забытьи: памяти (212), горницы: любовницы (223).
После Блока устанавливается широкая свобода в пользовании неточными рифмами, которые получают даже особое название - рифмоиды . Различные поэты пользуются этой свободой в разной мере, по в общем можно отметить, что рифмы двусложные с несоответствием в согласных, в особенности с усечением замыкающего согласного являются общераспространенными (напр. у Кузмина, Гумилева, Ахматовой) . Широкое распространение последней категории, вероятно, объясняется и акустическими условиями: значительным ослаблением замыкающего согласного в заударном слоге, в особенности смычного (т, м), произношение которого, по всей вероятности, ограничивается смычкой без взрыва. Широко пользуется такими рифмами Анна Ахматова (в особенности в „Четках“), присоединяя к ним в небольшом числе примеров (4) - новую категорию мужских рифм с усеченным замыкающим согласным. Ср., 7:
Было душно от жгучего света,
А взгляды его, как лучи.
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить...
У меня есть улыбка одна:
Так, движенье чуть видное губ.
Для тебя я ее берег у -
Ведь она мне любовью дана.
При общем числе 43 неточн. рифм, большинство - 25 - относится к обычному типу, напр.: кто же: поможет (И. 21), мыши: вышит (A. D. 85), пламя: память (Б. Ст. 16), реже: нежен (A. D. 94), сжата: закатом (Ч. 90), подолы: веселых (A. D. 75) и пр. В 9 случаях замыкающие согласные чередуются, обыкновенно (7) с потом (й). Напр. встречей: вечер (Б. Ст. 39), дремотой: водометы (56), свежей: нежит (A. D. 65), стонов: знаменах (A. D. 93) и пр. Мужские рифмы с усеченным согласным следующие: - лучи: приручить (Ч. 7), губ: берегу (26), наш: отдана (19), тебе: голубел (Б. Ст. 96). Особенность неточных рифм у Ахматовой основана не на этом маленьком и редко встречающемся акустическом новшестве, а на изменении стилистического характера неточной рифмы в связи с общими свойствами поэтического стиля Ахматовой. Звуковые несовпадения производят здесь скорее впечатление небрежности интимной разговорной речи, чем музыкального диссонанса, как в романтически - напевной лирике Блока .
3. Маяковский.
Рифмовая техника Маяковского во всех своих основных элементах уже намечена в неточных рифмах А. Блока. Новизна искусства Маяковского - не в создании новых категорий неточной рифмы: в конце концов число таких возможностей теоретически ограничено. Маяковский только усиливает элемент диссонанса по направлениям, намеченным в более слабой степени у предшествующих поэтов, и превосходит их в систематическом, многократном употреблении уже сложившихся категорий. Так в поэме „Война и мир“, которая может служить примером его установившейся манеры, на 81 пару точных и приблизительных рифм мы находим 165 пар неточных.
Неточная рифма Маяковского связана прежде всего с самым широким использованием приблизительной рифмы: в этом отношении Маяковский примыкает к А. Толстому, Брюсову и Блоку. Заударные гласные не принимаются им в расчет: гласные переднего ряда объединяются с гласными заднего, несмотря на различие в твердости или мягкости предшествующего согласного, напр. - омут: заломит (151), хитрость: вытряс (149), Морзе: заерзал (142) и др. Конечно, долгие согласные свободно сочетаются с краткими (долинах: длинных, 137, отдых: водопроводах, 141 и пр.), глухие со звонкими (напр. лязги: пляски, 132).
Отсечение й возможно во всех морфологических категориях, после всех гласных, в том числе и в ударном слоге при мужской рифме; ср. волдырей: в дыре (131), колесе: колизей (136). Нередко встречается также выпадение йота, ср. Пилате: платье (142), в семьи: всеми (154) и др. Эти несоответствия, уже ставшие каноническими, нужно иметь в виду при учете дальнейших отклонении; они обычны и в точных и в неточных рифмах.
Из отклонений в согласных по прежнему чаще других приемов встречается отсечение замыкающего согласного. Ср. в женской рифме - сразу: разум (158), урагана: курганов (153), ближе: лижет (153), око: боком (152), ощупь: рощу (151), луга: уголь (140), гнева: невод (130), лоно: Вавилонов (130), всего 33 примера; при этом обращает на себя внимание большое число примеров, в которых отсекаемый согласный - коренной. В дактилической рифме отсечения 3 случая - выломил: перилами (136) и т. д. Новым является широкое распространение усечения замыкающего согласного в мужской рифме - 29 прим. Ср. две: дверь (159), там: Христа (159), дня: нянь (158), траву: рвут (158), руно: ног (158), голове: человек (144), овал: Иегова (143), сел: все (140), шаг: душа (140) и мн. др. Из остальных примеров отклонений в согласных (м. - 5, ж. - 6, д. - 3) почти все также относятся к неточностям в замыкающей группе, напр. арбитр: орбит (138), брав: правд (126), остыл: Толстых (134), выпачкав: цыпочках (133) и др.
Широкое распространение получает у Маяковского намеченный у Блока тип неравносложной рифмы (23 случая). Благодаря отсутствию в его поэмах обычного чередования окончаний разного типа, облегчается объединение мужского окончания с женским, женского с дактилическим. Встречаются рифмы с усечением конечного слога, ср. горбатые: Карпаты (152), хамелеона: охмеленная (151), ниц: казнится (149), а также - двух слогов, ср. папахи: допахивая (144); всего 5 примеров. Чаще попадаются неравносложные рифмы с выпадением гласного или целого слога внутри слова (18 случаев), напр. искали б: скальп (153), скосите: кости (153), Ковно: нашинковано (144), нагло: наголо (134), томики: потомки (130) и др. Выпадение может сопровождаться усечением й или конечного согласного, напр. вспоротый: аорты (146), парами: армии (137), театра: гладиаторов (136), выселил: мысли (133) и др. (7 случ.).
Отклонения в ударных гласных (консонанс) встречаются только три раза, ср. год: обряд (127), изоржав: Жоффр (139), мечети: мечите их (139), и еще один случай среди составных рифм с выпадением слога ср. на чорта она: начертана (143). Ударный гласный у Маяковского является главным носителем метрического закона (чисто тоническое стихосложение в наиболее последовательном развитии): поэтому внимание сосредоточено прежде всего на соответствии ударного вокализма. Не играют также существенной роли неравноударные рифмы с перестановкой ударения (4 случая); ср. расти: храбрости (126), дребезги: в небе ни зги (138), нападали: на падали (144), это я сам: мясо (148). Зато широкое развитие составных рифм делает принцип неравноударного окончания одним из самых существенных в рифме Маяковского.
Составные рифмы в эпоху символизма, у Брюсова и его школы, как было уже сказано, получили уже большое распространение, достигнув при этом значительной неточности. У Маяковского к составным рифмам относится около трети всех неточных рифм (55 примеров), т. е. больше одной пятой (около 2/9) всех рифм вообще. Среди них встречаются, конечно, старые, давно канонизованные сочетания, напр. личное местоимение-подлежащее, примыкающее к глаголу-сказуемому или (чаще) в более тяжелом сочетании с именной формой; ср. к тебе с изрытого взрывами дна я: Дуная (153), соберу... части я: причастие (150), мимо я: любимая (156), светлые лица я (вижу) : Галиция (152) и пр.; у предшественников Маяковского уже получили распространение и составные рифмы с косвенными падежами личного местоимения - на реях: изогрей их (153), откуда любовь такая нам: Каином (158), некуда деться ей: Венецией (134) и пр.
Более значительное отклонение - при употреблении двусложных форм личного местоимения, которые до Маяковского встречаются лишь в единичных случаях, ср. - по имени: под ним они (153), взвела по насыпям тел она: сделано (145), в земную плешь она: подвешена (144), растишь ее: четверостишие (145), вымочили весь его: месиво (144) и пр. Наконец, Маяковский широко пользуется в составной рифме вполне самостоятельными двусложными словами с полным вещественным значением, не составляющими с предшествующим словом тесно связанной акцентной группы, противопоставляя такую двухударную группу обычному, большей частью дактилическому окончанию, напр. лед щеки: летчики (137), залежи: глаза лижи (154), из дубров волок: проволок (140), мадьяр усы: ярусы (137), искаженного тоской лица: расколется (149) и др. В чтении Маяковского и его подражателей второе ударение не скрадывается, а звучит вполне отчетливо (иногда - даже сильнее, чем первое). Таким образом принцип неравного распределения динамических весов и, параллельно с этим, неравномерного распределения смысловых единиц (две динамические и смысловые единицы в сочетании с одной), затушеванный в составной рифме обычного типа, выступает у Маяковского, как обнаженное несоответствие.
Параллелизм в развития качественных несоответствий в рифме составной и простой, подмеченный у других поэтов, подтверждается и у Маяковского. Так, редуцированный гласный заударного слога объединяется с нередуцированным по общим правилам рифмовки заударных гласных; ср. напр. а : о - взвела по насыпям тел она [ана ] : сделано [-ънъ], на скале там [там] : скелетом [-тъм]. Кроме этих обычных несовпадений Маяковский распространяет на составную рифму другие излюбленные типы неточностей. Так, неоднократно встречаются составные рифмы с отсеченным конечным согласным, ср. принесла вам: слава (156), жаль их: бежали (343), Персия: теперь сиял (153), главою гор достиг: гордости (154), 6 случ.; конечно, также встречавшиеся изредка и прежде рифмы с отсеченным й , напр. - да не колотись ты: золотистый (157), Цезарей: на детском лице заря (136), в сияющих глаз заре: Лазарей (152) и т. п. Излюбленный прием неравносложных рифм представлен в этой группе 14 примерами; ср. глиняные: невинен я (149), незнакомые: ору о ком я (159), излейтесь в двери те: верьте (159), лучшие телом нагим они: гимне (155), пятна: с головы до пят она (137), не было лжи за ней: жизней (147), катафалк готовъ: фактов (139), мало вдов еще в ней: чудовищней (137) и проч. Таким образом составная рифма, соединяя все прочие отклонения с ей специально присущими, представляет наиболее резкий пример рифмы-диссонанса у Маяковского.
Разрушение созвучности в заударной части рифмы в большинстве случаев сопровождается у Маяковского компенсацией в предударной части слова. И в этом отношении он идет гораздо дальше своих предшественников: его рифмы не только не могут быть названы акустически бедными, они, напротив почти всегда богатые и глубокие. Ср. в особенности - папахи: попахивая (144), горбатые: Карпаты (152), хамелеона: охмеленная (151), неровно: бронированного (143), по имени: под ним они (153), за собой еще: побоище (148), ламп огни ей: агонией (131), лед щеки: летчики (137). Это явление особенно заметно в мужских рифмах, которые нередко у Маяковского захватывают весь предударный слог, напр. тебе: Тибет (155), зиме: земель (140), на чело: началось (135), колесе: колизей (136), слепоте: потеть (131), остыл: Толстых (134), жару: жрут (140) и пр. Этой системе рифмовки предударных подчиняются также точные и приблизительные рифмы, ассимилируясь тем самым преобладающему типу, напр. горда: города (152), халупа ли: хлюпали (141), Китая: кидая (153), сатиры: задиры (158), дивизий: девизе (138), стоперой: таперы (130), батальоне: Тальони (144), вате: кроватей (131), взрыт: навзрыд (140) и пр. Мы даже начинаем ощущать рифмы с отклонениями в предударной части, как неточные или приблизительные, напр. Китая: кидая, сатиры: задиры по типу - воротом: городом, или - по жиле: пожили (132), у души: удуши (142), насажен: на сажень (144), как своего рода составную рифму. Таким образом как бы намечается новая система рифмовки, в которой организующий ритмические ряды повтор-рифма располагается по обе стороны ударной гласной. С точки зрения стилистической такие рифмы, приближающиеся к омонимическим (ср. в особенности - каньте: Канте (134) или - вены: Бены (133)), в связи с объединением в одном созвучии отдаленных, неожиданно сопоставленных смысловых рядов, производят впечатление каламбурной рифмы, напоминая полународный комический стих построенный на игре слов: „был в Париже, был и ближе, был в Италии, был и далее...“.
В композиции стихотворений Маяковского эти броские рифмы играют особенно существенную роль. В метрическом отношении Маяковский пользуется стихам чисто-тоническим, построенным на учете сильных ударений, иногда словесных, иногда фразовых, причем вокруг такого ударения группируется довольно обширное и резко непостоянное число неударных слогов (от 1 -2 до 5 - 6).
В простейших случаях число главенствующих, метрически значимых ударений в каждом стихе одинаково (3 или 4); но и тогда рифма играет существенную роль в метрической композиции, обозначая границы ряда, сопринадлежность его ритмических элементов. Тем более существенное значение имеет рифма в вольных строфах, сочетающих ритмические ряды различной величины и столь свободной метрической конструкции. При отсутствии привычной закономерности и системы в расположении ударных и неударных слогов внутри отдельного ряда, рифма становится особенно важным признаком метрической композиции: без рифмы такие стихи могли бы показаться прозой (см. выше, стр. 12). В то же время, благодаря сосредоточению внимания на ударных слогах, резко выделяющихся над общим динамическим уровнем, становятся возможными те значительные несоответствия в психологически - ослабленной заударной части слова, которые так характерны для Маяковского. Совпадения в опорных согласных ударного слога и, вообще, в тех звуках, которые предшествуют ударению, становятся в этой системе особенно существенными (ср. германские аллитерации).
В настоящее время приемы Маяковского получили довольно широкое распространение; ср. стихотворения имажинистов, напр. Есенина. Трудно предвидеть, надолго ли удержится эта новая версификация, как и вообще - какая судьба ожидает в будущем ту систему метрических форм, которая распространилась у нас за последние двадцать лет под влиянием Блока и Маяковского. Исторические прецеденты скорее заставляют предполагать, что за революционной эпохой в истории русского стиха, выступившей под знаком индивидуализма и натурализма, наступит возвращение к консервативной, идеалистической традиции высокого стиля, к каноническим формам стиха и к „мастерству“, которое по мудрому слову Гете, „познается в самоограничении“. Во всяком случае, история рифмы в новейшей русской поэзии свидетельствует об условности тех понятий о рифме, которые господствовали в науке и в поэтической практике XIX века.
Каждому хоть раз в жизни приходилось переживать момент, когда душа изранена или, наоборот, когда счастье переполняет, и хочется написать какой-нибудь стих, посвятить его кому-то или выплеснуть душевные переживания на бумагу. Но мало прочувствовать один такой момент, этим надо жить. Чтобы писать стихи, нужно чувствовать шире, чем остальные, думать по-своему, не опираться ни на что, кроме своих чувств. Однако если вы не соблюдаете рифму, то любой красноречивый шедевр может в один момент стать для людей бездарной писаниной. Рифму не просто нужно чувствовать, ее нужно знать. Эта статья расскажет о таких явлениях, как точная рифма и ее типы.
Рифма
Для начала разберемся, что вообще такое рифма. Это созвучие гласных в одном или нескольких слогах окончаний слов. С древних пор она влилась в стихотворную речь и стала практически ее неотъемлемой частью.
Окончания в стихах не только созвучны между собой, но и подчеркивают ритмическую концовку каждой строки. Это главное отличие рифмы от обычных звуковых повторов, не попадающих под определенный ритм в постоянной последовательности. Ее задают последние созвучные слоги в строках - ритмическое значение. Оно определяет мотив, под который должны попадать все строки стиха. Потому «палка - селедка», придуманная Незнайкой, не является рифмой, так как содержит только сходство в окончании, а не в ударном слоге. Существуют такие рифмы, которые основаны не только на ритмическом значении, но мы поговорим о том, что такое точная рифма.
Основные типы рифм
Рифмы классифицируются по многим разным типам, но мы рассмотрим только основные, чтобы не забивать голову лишним:
1. По положению ударного слога от конца строки. Делятся на односложные, двусложные и так далее, до девятисложных. Первая часть слова указывает на то, где именно находится ударный слог, то есть односложные - последний слог, двусложные - предпоследний, и так далее. Эта классификация имеет и множество других обозначений, например, односложная и двусложная называются мужской и женской соответственно.
2. По степени богатства. Богатой является рифма, в которой совпадает предударный слог. Таких, разумеется, меньше, поэтому в силу частоты их использования они стали банальными и простыми, а слова, которые образуют богатую рифму, сами вертятся на языке.
3. По лексическим признакам. Классификация идет по лексическим элементам, например:
- Тавтологическая, когда слово полностью совпадает с созвучным.
- Омонимическая, когда слово совпадает с созвучным, но расходится по смыслу.
- Каламбурная, схожа с омонимической, но расходится по смыслу, иногда к словам добавляются приставки, или используются слова с одинаковыми частями.
- Паронимическая, когда слова созвучны по звучанию и написанию. Самый распространенный тип.
4. По принадлежности к части речи.
- Однородная. Это рифма, которая связывает созвучием слова одной части речи: два глагола, прилагательных и так далее.
- Разнородная. Связывает между собой слова разных частей речи.
- Составная. К ней относится употребление с союзами, местоимениями и междометиями.
5. По языковой принадлежности.
6. По степени точности. Этот пункт нас и интересует больше всего. Рассмотрим его подробно.
Фонемы
Чтобы выяснить, что такое точная рифма, необходимо разобраться, Фонема - это минимальная смыслоразличительная единица языка, то есть звук. Для образования рифмы они должны совпадать по следующим признакам:
- место образования;
- способ образования;
- участие голоса и шума;
- твердость и мягкость;
- глухость и звонкость.
К примеру, фонемы Б и П совпадают по всем признакам, кроме пятого. Когда пишется стих, он имеет определенную структуру, похожую на матрицу, где каждый элемент (фонема) совпадает с тем же по счету элементом, но рядом выше, хотя бы по первым трем признакам. Однако в неточной рифме возможно совпадение только окончаний строк, главное - не сбивать ритм.
Точная рифма в русском языке
Точная рифма - это та, которая образуется при совпадении всех фонем, то есть не только гласных окончаний строк, но и согласных, предшествующих ударному слогу и внутри него.
Согласные, созвучные в окончании, усиливают окраску стиха, делая его более звучным. Присутствие именно их и определяет точную рифму. Например, «своими» и «двоими» на конце строк образуют точную рифму, так как звуки совпадают по всем признакам. Совпадение написания не играет никакой роли для рифмы, если звучание разное.
Если хочется написать что-то очень звучное, то для достижения точной рифмы можно воспользоваться специальными словарями.
Словарь
Словарь точных рифм - это сборник всех возможных точных рифм, подобранных к каждому возможному слову русского языка. Он существует для упрощения процесса написания стихов. Если знаете, то должны понимать, как сложно порой ее соблюдать. Руководствуясь одним только словарем, больших успехов в написании стихов не добиться, но он значительно ускоряет процесс написания поздравлений, песен, рекламных лозунгов и произведений в прочих отраслях искусства, занимающихся массовым письмом.
Подобных словарей очень много, они находятся в свободном доступе. К примеру, Rhymes является самым популярным и полным изданием. В нем можно подобрать рифму любого типа, в зависимости от настроек. Практически к каждому слову найдется и точная. В русском языке большинство слов, особенно прилагательные и глаголы, очень легко рифмуются, так как их окончания строятся по одним и тем же правилам. Но многие принимают стихи с рифмой из глаголов и прилагательных за бездарные массовые рифмовки только потому, что они просты в написании.
Точная рифма у Есенина
Рифму легко проследить в произведениях классиков русской литературы, именно они задавали начало популярности написания стихов, основанных на ней. Самой красивой, благодаря им, считается точная рифма. Примеры из литературы можно взять у Пушкина или Есенина. Начнем с Есенина. Вот отрывок из произведения "Не бродить, не мять в кустах багряных…":
Окончания «ыше» и «ышу» в первой строфе идеально совпадают не только в ударном гласном в слоге, но и в который их сопровождает, они и задают ритм всему стиху. Такое звучание и называется "точная рифма". В литературе используется она довольно часто, от чего рифмы в разных стихах или у разных поэтов часто совпадают.
Точная рифма у Пушкина
В силу того, что этот русский классик написал очень много произведений, рифма в его стихах часто повторяется, причем она может встречаться повторно не только в его творениях, но и у многих современных писателей. Это происходит не по воле автора, а потому что точной рифме соответствует не так много слов, а воздержаться от ее красоты и от искушения построить стих исключительно на ней очень сложно. Вот и приходится использовать то, что уже было.
Точная рифма получается за счет окончаний «ужбы» (в первом четверостишье) и «оре» (во втором). В них согласная буква определяет звучание, а ударные гласные определяют ритм и рифму. За счет того что все буквы в окончании совпадают по звучанию, здесь и получается точная рифма. Примеры наглядно показывают, что подобрать большое количество слов для такой рифмы непросто. Но повторения не портят звучание стиха и не лишают его красоты. Рассмотрим для закрепления еще один пример из произведений Пушкина.
Слоги «ты», «даш» и «дашь» образуют точную рифму, так как они полностью идентичны по звучанию. Хоть вторая пара и различается по написанию, в точной рифме этот факт не играет никакой роли. Это различие не способно изменить звучание никоим образом, поэтому здесь, безусловно, точная рифма. Примеры можно найти почти у любого автора, как и встретить похожие рифмы. Заметнее всего это проявляется в омонической и каламбурной рифме. Но подобный тип по определению точный, и красивым слогом, как правило, не считается.
Воздействие рифмы на слушателя
Основное назначение рифмы - это построение закономерности стихотворной речи для более удобного и приятного восприятия. Она разделяет стих на части, придает эмоциональную окраску и позволяет разделить на смысловые части. В то же время рифма объединяет абсолютно разные части стиха общей интонацией и звучанием, связывая воедино разные настроения поэта, украшая его новыми тонами и позволяя слушателю следовать за ним. Еще на бессознательном уровне, услышав рифмующуюся строчку, мы связываем ее с предыдущей, что позволяет лучше усвоить информацию, впитать оттенок речи и смысл стихотворения. В рифме главное - не начертание написанного, а звучание. То есть вполне разумно рифмовать на слух, а не на буквы.
Заключение
Точная рифма - это наиболее красочная разновидность рифмы. Она воспринимается слушателем лучше всего. В силу редкой встречаемости таких слов, которые точно рифмуются, она постепенно становится привычной и уже не вызывает ту бурю эмоций, которую вызывала, когда вы первый раз ее слышали. Из этой статьи вы узнали, какие бывают типы рифм, что такое точная рифма, зачем она нужна и как ее добиться при написании стихов. Но не забывайте, что одной рифмы мало, стихи - это переживание, они состоят не только из слов, но и из действий, чувств, выплеснутых автором на бумагу в эмоциональном порыве.