ДЕКАБРИСТЫ ОТКРЫЛИ ЧЕРНУЮ СТРАНИЦУ НАШЕЙ ИСТОРИИ
Казнь декабристов – одна из самых мрачных страниц в русской истории. Но кто открыл ее? Не те ли, кто вывел войска на Сенатскую площадь в декабре 1825 года? И мотивы их – то ли революционных романтиков, то ли дворцовых заговорщиков – уже не важны. Восстание не привело к ужасу русского бунта, но закончилось ужасом казни.
Где-то здесь их и казнили...
«Первая пушка грянула, картечь рассыпалась; одни пули ударили в мостовую и подняли рикошетами снег и пыль столбами, другие вырвали несколько рядов из фрунта, третьи с визгом пронеслись над головами и нашли своих жертв в народе, лепившемся между колонн сенатского дома и на крышах соседних домов. Разбитые оконницы зазвенели, падая на землю, но люди, слетевшие вслед за ними, растянулись безмолвно и неподвижно. С первого выстрела семь человек около меня упали; я не слышал ни одного вздоха, не приметил ни одного судорожного движения... Другой и третий повалили кучу солдат и черни, которая толпами собралась около нашего места». Так Николай Бестужев начал отсчет количества жертв восстания на Сенатской площади 26 (14) декабря 1825 года. Шесть выстрелов картечью из трех орудий опрокинули боевые порядки восставших.
Сколько их было – жертв восстания? Кто считал солдат и простолюдинов, оставшихся на льду Невы, провалившихся в полыньи?
В статистику потерь память почему-то упорно записывает только пятерку повешенных и сколько-то отправленных «во глубину сибирских руд». Наверное, из-за известной эпиграммы на нового императора Николая I: «Немного царствовал, Но много начудесил: 125 в Сибирь сослал, И пятерых повесил».
Судебное следствие
В общей сложности было арестовано более 3 тысяч человек. К следствию и суду по делу декабристов привлекались 579 человек.
13 (1) июня 1826 года начался тайный судебный процесс над декабристами – без их участия. По степени вины подсудимых Верховный уголовный суд поделили их на 11 разрядов. Вне разрядов проходили лидеры Южного и Северного обществ Павел Пестель и Кондратий Рылеев, руководившие восстанием Черниговского полка Сергей Муравьев-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин, а также Петр Каховский, смертельно ранивший петербургского генерал-губернатора Михаила Милорадовича.
В начале июля суд приговорил пятерку декабристов к смертной казни «четвертованием», 31 человека – к смертной казни «отсечением головы», 17 – к «политической смерти» (имитации казни), а потом к ссылке в вечную каторгу, двоих – к «вечной каторге». 22 (10) июля Николай I утвердил приговор суда, внеся в него изменения. Пятеро «внеразрядных» были «помилованы» и вместо четвертования приговорены к повешению, 19 человек – к ссылке, 9 офицеров разжалованы в солдаты.
Оглашение вердикта
Никто из осужденных не ведал своей участи. По воле царя мятежники должны были узнать о суде и решении накануне казни, в помещении коменданта Петропавловской крепости.
Церемонию оглашения приговора организаторы обставили не менее мрачно, чем казнь мятежной королевы Марии Стюарт. Накануне в крепость из здания Сената потянулся длинный ряд карет с членами суда. Два эскадрона жандармов охраняли сановников. В доме коменданта крепости судьи расселись за столом, покрытым красным сукном.
Заключенных привезли в дом коменданта из казематов. Они обнимались при нежданной встрече и спрашивали, что это значит. Когда узнали, что будет объявлен приговор, то спрашивали: «Как, разве нас судили?» Выяснилось, что да.
Декабристов разместили по разрядам приговора в отдельные комнаты, откуда их группами вводили в зал для выслушивания приговора. Из зала их выводили через другие двери. В соседней с залом комнате находились священник, лекарь и два цирюльника с препаратами для кровопускания на случай необходимости помощи осужденным, пережившим ужас приговора. Но она не потребовалась. Приговор мятежникам зачитывал обер-секретарь.
Репетиция смерти
Накануне казни состоялась ее репетиция. В альманахе Герцена «Полярная звезда» анонимный свидетель экзекуции написал: «Устройство эшафота производилось заблаговременно в С.-Петербургской городской тюрьме. Накануне этого рокового дня С.-Петербургский военный генерал-губернатор Кутузов производил опыт над эшафотом в тюрьме, который состоял в том, что бросали мешки с песком весом в восемь пудов на тех самых веревках, на которых должны были быть повешены преступники, одни веревки были толще, другие тоньше. Генерал-губернатор Павел Васильевич Кутузов, удостоверясь лично в крепости веревок, определили употребить веревки тоньше, чтобы петли скорей затянулись. Закончив этот опыт, приказал полицмейстеру Посникову, разобравши по частям эшафот, отправить в разное время от 11 до 12 часов ночи на место казни…»
Это свидетельство дополнил начальник кронверка Петропавловской крепости Василий Беркопф: «Высочайший приказ был: исполнить казнь к 4-м часам утра, но одна из лошадей ломовых извозчиков с одним из столбов виселицы где-то впотьмах застряла, почему исполнение казни промедлилось значительно…»
Последние приготовления
Пока шли последние приготовления, царь разрешил сестре Сергея Муравьева-Апостола встретиться с братом. Обреченный на смерть был спокоен. Другой осужденный, Кондратий Рылеев, в последние часы успел написать письмо жене: «В эти минуты я занят только тобою и нашей малюткой; я нахожусь в таком утешительном спокойствии, что не могу выразить тебе». Письмо кончается словами: «Прощай, велят одеваться…»
В 12 часов ночи генерал-губернатор Павел Кутузов, только что назначенный шеф жандармов Александр Бенкендорф со своими штабами и прочие начальники прибыли в Петропавловскую крепость, где уже находились солдаты Павловского гвардейского полка. На площади против Монетного двора солдат поставили в каре. В центр прямоугольника из штыков около трех часов ночи вывели из казематов всех 120 осужденных, кроме пяти приговоренных к смерти.
По свидетельству очевидца, «погода была чудная» и почти без перерыва играл оркестр Павловского полка. С тех, кому была уготована каторга или ссылка в действующую армию на Кавказе, мундиры были сорваны и брошены в костер, над головами сломаны шпаги. Переодев их в серые хламиды, узников отправили обратно в казематы.
Путь на место казни
Тот же анонимный свидетель, оставивший в альманахе Герцена «Полярная звезда» свои заметки, дополнил картину последних приготовлений. По его словам, пятерка обреченных под конвоем солдат Павловского полка была отправлена в кронверк на место казни:
«Эшафот уже строился в кругу солдат, преступники шли в оковах, Каховский шел впереди один, за ним Бестужев-Рюмин под руку с Муравьевым, потом Пестель с Рылеевым под руку же и говорили между собою по-французски, но разговора нельзя было слышать. Проходя мимо строящегося эшафота в близком расстоянии, хоть было темно, слышно было, что Пестель, смотря на эшафот, сказал: «C’est trop» – «Это слишком» (фр). Тут же их посадили на траву в близком расстоянии, где они оставались самое короткое время».
Другой свидетель утверждал, что Пестель, увидев виселицу, сказал: «Ужели мы не заслужили лучшей смерти? Кажется, мы никогда не отвращали чела своего ни от пуль, ни от ядер. Можно бы было нас и расстрелять».
К обреченным подошел протоирей Казанского собора Мысловский, чтобы укрепить их дух. Рылеев приложил его руку к своему сердцу и сказал: «Вы слышите, как оно спокойно бьется?» Осужденные обнялись.
Плотники под руководством военного инженера Матушкина спешно готовили новую перекладину с крюками. Прежняя перекладина где-то затерялась в дороге при ночной перевозке из городской тюрьмы в крепость. Поскольку кавалергардский полковник граф Зубов отказался присутствовать на казни («это мои товарищи, и я не пойду»), за что лишился карьеры, в потере столба молва позже увидела знак умышленного глухого саботажа. Говорили также, что некий бедный поручик отказался сопровождать пятерых. «Я служил с честью, – сказал он, – и не хочу на склоне лет стать палачом людей, коих уважаю». Легенда это или подтвержденный факт, источники умалчивают.
По воспоминаниям другого анонимного свидетеля, чьи мемуары были найдены спустя сто лет в частном архиве, «приказано было снять с них верхнюю одежду, которую тут же сожгли на костре, и дали им длинные белые рубахи, которые надев, привязали четырехугольные кожаные нагрудники, на которых белою краскою написано было – «преступник Кондрат Рылеев…» (по другой версии – «Цареубийца» – В.К.), и так далее».
Потом приговоренных к казни отконвоировали на дачу Сафонова, «шагах в 100» от виселицы, развели по разным комнатам – дожидаться окончания строительства. Позже говорили, что осужденные заметили в доме пять гробов, разверзших пасти, чтобы поглотить свои жертвы. В доме узников причастили: четверых православных – священник Мысловский, Пестеля – пастор Рейнбот.
Последнее «прости»
Стучали топоры плотников, в воздухе сильно пахло дымом: под Петербургом горели леса. Было пасмурно, шел дождь, слабый ветер слегка колыхал веревки виселиц. Было прохладно – 15 градусов. Восход забрезжил в 3 часа 26 минут. Царь заранее приказал кончить дело к четырем, поэтому палачи торопились.
Вновь из комнат были выведены приговоренные к смерти. Они могли делать только маленькие шаги: им связали ноги. Обреченных сопровождал священник. Пестель был так изнурен затянувшейся ужасной процедурой, что не мог переступить высокого порога. Конвоиры вынуждены были приподнять его и перенести через препятствие.
Последний путь обреченных наблюдало высокое начальство, столпившееся у эшафота: Голенищев-Кутузов, генералы Чернышев, Бенкендорф, Дибич, Левашов, Дурново. А также обер-полицмейстер Княжнин, полицмейстеры Посников, Чихачев, Дерщау, начальник кронверка Беркопф, протоирей Мысловский, фельдшер и доктор, архитектор Герней, пятеро помощников квартальных надзирателей, два палача и 12 солдат-павловцев под командой капитана Польмана.
Полицмейстер Чихачев еще раз громогласно прочитал вердикт Верховного суда, с заключительными словами: «За такие злодеяния повесить!»
После чего поэт Кондратий Рылеев, обратясь к товарищам, сказал: «Господа! Надо отдать последний долг». Они опустились на колени и перекрестились, глядя на небо. «Рылеев один говорил – желал благоденствия России», – записал некий «присутствовавший при казни». По другим воспоминаниям, «Боже, спаси Россию…», – сказал Муравьев.
Их осенил крестом протоиерей Мысловский и прочитал короткую молитву. Потом, вставши на ноги, каждый из них поцеловал крест и руку священника. Рылеев попросил протоиерея: «Батюшка, помолитесь за наши грешные души, не забудьте моей жены и благословите дочь». А Каховский упал на грудь священника, заплакал и обнял Мысловского так сильно, что обреченного на смерть с трудом отняли.
Исполнение приговора
Палач, который должен был приводить приговор в исполнение, по свидетельству Княжнина, когда увидел в упор лица этих людей, упал в обморок. Поэтому исполнить его работу согласился его помощник – осужденный Степан Карелин, бывший придворный форейтор, отбывавший наказание за кражу салопа (верхней женской одежды – теплой накидки, распространенной в первой половине XIX века – В.К.).
Начальник кронверка Петропавловской крепости Василий Беркопф вспоминал далее: «Под виселицею была вырыта в землю значительной величины и глубины яма; она была застлана досками; на этих-то досках следовало стать преступникам, и когда были бы надеты на них петли, то доски должно было из-под ног вынуть... но за спешностию виселица оказалась слишком высока, или, вернее сказать, столбы ее недостаточно глубоко врыты в землю, а веревки с их петлями оказались поэтому коротки и не доходили до шей. Вблизи вала, на котором была устроена виселица, находилось полуразрушенное здание Училища торгового мореплавания, откуда, по собственному указанию Бенкендорфа, были взяты школьные скамьи…»
Палачи накидывали на шею обреченных петли. «Потом, по свидетельству помощника квартального надзирателя, на них надели этакие мешки… Мешки им очень не понравились, – пишет надзиратель, – они были недовольны, и Рылеев сказал: «Господи! К чему это?»
В последние минуты жизни жертвы были в белых халатах, а на их ногах висели тяжелые вериги. Барабанщики забили тревожную дробь, флейтисты взяли писклявую ноту, грозящую оборваться вместе с жизнью обреченных. Василий Беркопф продолжал свидетельствовать: «Скамьи были поставлены на доски, преступники втащены на скамьи, на них надеты петли, а колпаки, бывшие на их головах, стянуты на лица. Когда отняли скамьи из-под ног, веревки оборвались и трое преступников рухнули в яму, прошибив тяжестию своих тел и оков настланные над ней доски».
Повторно повешенные
Рылеев, Каховский и Муравьев упали вниз. Позже палачи предположили, что веревки оборвались из-за того, что намокли под дождем. У Рылеева колпак упал, и видна была окровавленная бровь и кровь за правым ухом. Он сидел, скорчившись от боли.
В описаниях дальнейших деталей, дошедших до нас в пересказах других декабристов, есть небольшие расхождения. Декабрист Иван Якушкин записал: «Сергей Муравьев жестоко разбился; он переломил ногу и мог только выговорить: «Бедная Россия! И повесить-то порядочно у нас не умеют!» Каховский выругался по-русски. Рылеев не сказал ни слова».
Шокированные палачи пытались поправить рухнувшие доски. При этом выяснилось, что веревка Пестеля была так длинна, что он доставал до помоста вытянутыми как у балерины носками. Он цеплялся за жизнь, что только продлевало его мучения. Заметно было, что в нем под колпаком некоторое время еще теплится жизнь. В таком положении Пестель и Бестужев-Рюмин оставались еще полчаса, после чего доктор объявил, что преступники умерли.
Адъютант Голенищева-Кутузова Башуцкий, присутствовавший при казни, вспоминает другие детали: «Поднялся на ноги весь окровавленный Рылеев и, обратившись к Кутузову, сказал: «Вы, генерал, вероятно, приехали посмотреть, как мы умираем. Обрадуйте вашего государя, что его желание исполняется: вы видите – мы умираем в мучениях».
Начальник кронверка Петропавловской крепости Василий Беркопф вспоминал далее: «Запасных (досок) не было, их спешили достать в ближайших лавках, но было раннее утро, все было заперто, почему исполнение казни промедлилось».
Генерал-губернатор послал адъютанта Башуцкого раздобыть другие веревки, чтобы повторно повесить приговоренных.
Затянулась ужасная пауза. Обреченные теперь точно знали, что им предстояло повторно пережить.
Декабрист И. Горбачевский передает потомкам: «Каховский же в это время, пока приготовляли новые петли, ругал беспощадно исполнителя приговора… Ругал так, как ни один простолюдин не ругался: подлец, мерзавец, у тебя и веревки крепкой нет; отдай свой аксельбант палачам вместо веревки».
После чего вся процедура повторилась для троих несчастных. Позже генерал-губернатор писал царю: «Экзекуция кончилась с должной тишиной и порядком, как со стороны бывших в строю войск, так и со стороны зрителей, которых было немного. По неопытности наших палачей и неумению устраивать виселицы при первом разе трое, а именно: Рылеев, Каховский и Муравьев – сорвались, но вскоре были опять повешены и получили заслуженную смерть. О чем вашему величеству всеподданнейше доношу».
После казни
После освидетельствования врачами трупы были сняты с виселиц, положены на телегу и прикрыты холстом. Телегу с телами отвезли в разрушенное здание училища торгового мореплавания. А в следующую ночь, как написал обер-полицмейстер Б. Княжнин: «Я приказал вывести мертвые тела из крепости на далекие скалистые берега Финского залива, выкопать одну большую яму в прибрежных лесистых кустах и похоронить всех вместе, сравнявши с землей, чтобы не было и признака, где они похоронены...».
Вечером после казни офицеры кавалергардского полка, из которого вышло много декабристов, дали на Елагином острове праздник в честь царствующей императрицы с великолепным фейерверком. А военный инженер Матушкин позже был разжалован в солдаты за плохое сооружение эшафота. Царь же издал манифест о предании забвению всего дела декабристов.
А через два месяца в бумагах покойной бабки Екатерины II император обнаружил проект конституции, составленный советником Екатерины, графом Никитой Паниным. В документе говорилось о даровании народу свобод, за которые боролись декабристы. Новый царь велел понадежнее запрятать бумагу до иных времен.
Здесь, на восточном земляном валу кронверка, в ночь на 13 (25) июля 1826 года были казнены руководители восстания декабристов П. И. Пестель, К. Ф. Рылеев, С. И. Муравьев-Апостол, М. П. Бестужев-Рюмин и П. Г. Каховский.
Николай I приказал каждые полчаса через конных курьеров докладывать ему в Царское Село обстановку в Петропавловской крепости и вблизи нее во время совершения приговора.
В три часа ночи на кронверке состоялась гражданская казнь декабристов, осужденных на различные сроки каторжных работ. Вслед за тем из крепости вывели пять человек, приговоренных к смертной казни через повешение.
Пестель Павел Иванович (1793-1896)
В последнем донесении генерал-губернатора Петербурга Николаю I сообщалось: «Экзекуция кончилась с должной тишиной и порядком как со стороны бывших в строю вейск, так и со стороны зрителей, которых было немного. По неопытности наших палачей и неумению устраивать виселицы, при первом разе трое, а именно: Рылеев, Каховский и Муравьев-Апостол сорвались, но вскоре опять были повешены и получили заслуженную смерть. О чем вашему величеству верноподданнейше доношу».
Из-за непредвиденной задержки казнь закончилась позднее предусмотренного по плану времени… Уже рассвело, появились прохожие. Похороны казненных декабристов пришлось отложить. Следующей ночью их тела тайно увезли и похоронили, как полагают, на острове Голодай.
В связи со столетием со дня казни декабристов, 25 июля 1926 года, на месте предполагаемого захоронения декабристов был воздвигнут памятник-обелиск из черного полированного гранита, а остров Голодай переименован в остров Декабристов. Сенатская площадь, где 14 декабря 1825 года были выстроены мятежные полки, переименована в площадь Декабристов. Имена руководителей восстания- Пестеля, Рылеева, Каховского увековечены в названиях улиц, переулков, мостов Санкт-Петербурга.
В 1975 году, в связи со 150-летием со дня восстания декабристов, на валу кронверка был сооружен гранитный обелиск — памятник пяти лучшим представителям первого поколения русских революционеров. Он создан по проекту архитекторов В. Петрова, А. Лелякова и скульпторов А. Игнатьева и А. Дёмы. (Во время земляных работ по сооружению памятника были найдены остатки истлевшего столба и проржавевшие от времени кандалы.)
На лицевой стороне памятника — дата казни и барельеф с профилями декабристов. Такой барельеф впервые был изготовлен по просьбе Герцена и помещен на обложке выпускавшегося им журнала «Полярная звезда» в знак признания свободолюбивых идей декабристов.
Под барельефом на памятнике надпись: «На этом месте 13/25 июля 1826 года были казнены декабристы П. Пестель, К. Рылеев, П. Каховский, С. Муравьев-Апостол, М. Бестужев-Рюмин». На другой стороне обелиска высечены пламенные слова А. С. Пушкина:
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
Перед обелиском на квадратном гранитном пьедестале кованая композиция: шпага, эполеты, разорванные цепи.
Борцы с самодержавием
Советские учебники истории были все-таки чересчур заидеологизированы. Любой мало-мальский бунтарь объявлялся героем и борцом с ненавистным самодержавием. Взять, например, Степана Разина. Да не выступал он против царя! Стенька царю просто не подчинялся. Создал свою казацкую вольницу и грабил окрестности. Правда, в историю вошел благородным разбойником. Этаким русским Робин Гудом. Сколько книг о нем написано! Его молодецкой удалью и смелостью восхищались многие. Персидскую княжну надо в набежавшую волну бросить - пожалуйста, мужики! Кстати, первый российский художественный фильм, вышедший в 1908 году, был именно о Разине и назывался «Понизовская вольница».
Восхищался Стенькой и царский генерал-лейтенант Александр Навроцкий. Служил он по военно-судебному ведомству и, по воспоминаниям современников, был очень строгим человеком. Умер в 1914 году. С революционерами-террористами, не говоря уже про прочий уголовный элемент, разговор у него был короткий. Так вот, Александр Навроцкий написал о Стеньке Разине песню «Есть на Волге утес». После исполнения ее Федором Шаляпиным она на долгие годы стала очень популярной в России.
Емельян Пугачев вообще сам себя царем объявил. Петром Федоровичем, воскресшим мужем Екатерины Великой. Иначе бы столько беглых казаков, простого люда, башкир и калмыков за ним не пошло. Свыше двадцати тысяч войска насобирал! Грабил и вешал всех, кто на его пути попадался. И богатых, и бедных. Еще тот бандюган был! Мрачная личность.
Несмотря на то что Екатерина объявила восстание национальной трагедией и приказала предать его забвению, Емельяну Пугачеву симпатизировал Александр Сергеевич Пушкин. Повесть «Капитанская дочка», например, служит тому подтверждением.
О Емельке тоже много книг писано-переписано и фильмов снято. А имя верного ему полевого командира башкира Салавата Юлаева увековечено в названии клуба Континентальной хоккейной лиги из Уфы - столицы Республики Башкортостан.
У нас в Беларуси тоже свой борец с самодержавием есть. Поляк Кастусь Калиновский, руководитель восстания - но не против государя, а за возрождение Речи Посполитой.
Но больше всего книг, монографий, исследований и статей написано о декабристах. К слову, в следующем году - круглая дата их восстания - 190 лет.
Элита русской интеллигенции
Восстание декабристов - событие уникальное не только для российской, но и для мировой истории. Впервые на борьбу с режимом поднялись не угнетенные, а, наоборот, образованные, весьма богатые и титулованные люди. Их называли элитой русской интеллигенции. Почти все - дворяне и гвардейские офицеры, герои Отечественной войны 1812 года и заграничных походов русской армии. Многие из них были литераторами и поэтами. Был даже принят собственный офицерский Кодекс чести, согласно которому участники заговора должны иметь безупречное поведение, не допускать жестокого обращения с солдатами и не выражаться непристойными словами. Все участники восстания декабристов состояли в различных запрещенных тайных обществах, самые известные из которых - Северное и Южное общества.
Имелся план действий, основной целью которого было свержение самодержавия и отмена крепостного права. Вроде бы неплохо. Длительное время декабристы были объектом преклонения своих знаменитых современников. Пушкина и Грибоедова, например. Но любой план предполагает, кроме цели, средства и способы его осуществления. Вот об этом советские учебники и энциклопедические словари почему-то умалчивали. Складывалось впечатление, что все заговорщики, готовившие мятеж, вооруженный переворот и свержение законной власти, - идеальные люди вне критики.
Но есть и другая точка зрения. Не берусь судить, какая из них правильная.
Насмотревшись на заграничную жизнь, офицеры-заговорщики твердо решили ликвидировать самодержавие и установить в России республику. Лишь немногие из них предлагали создать в стране конституционную монархию. В любом случае, планировалось принять конституцию. Именно в ее отсутствии видели декабристы многие беды России. Ими было разработано несколько проектов. Кстати, в то время самыми мощными государствами мира были Англия и, несмотря на поражение в наполеоновских войнах, Франция. Так вот, конституции у Англии в то время не было. Нет ее и до сих пор, что не мешает Соединенному Королевству по-прежнему оставаться одной из мощнейших стран мира.
В самом начале своих «славных» дел заговорщики замышляли убийство царской семьи. Радикалы Павел Пестель и Кондратий Рылеев настойчиво предлагали перебить не только всю царскую фамилию, но и великих княжон, выданных замуж за границу, в том числе и рожденных ими там детей, - чтобы на российский престол никто не мог претендовать. Как-то не по себе от таких планов становится. Представляете, что было бы, если декабристы все это исполнили! Ладно, не так страшна стала бы реакция датского королевского двора, но как к этому отнеслись бы Англия, Франция, Австрия и Пруссия? Вполне возможно, началась бы война, после которой эти страны Россию просто-напросто расчленили бы и поделили.
До начала решительных действий заговорщики вошли в сношение с польскими тайными обществами. Переговоры с представителем польского Патриотического союза князем Антоном Яблоновским вел лично обрусевший немец полковник Павел Пестель. Два масона быстро нашли между собой общий язык. Договорились, что будет признана независимость Польши и ей от России передадут провинции Литву, Подолию, Волынь, а также Малороссию. Все это напоминает сцену из фильма «Иван Васильевич меняет профессию»: «Кемска волость? Да забирайте, пожалуйста!».
План восстания постоянно переносился. Интересно, что в Бобруйской крепости в 1823 году служили офицеры Сергей Муравьев‑Апостол, Михаил Бестужев‑Рюмин и Иван Повало-Швейковский. В том году император Александр I планировал провести в крепости смотр войск. Декабристы разработали так называемый «Бобруйский план», который предусматривал арест императора. Но, по счастливой случайности, император визит в Бобруйск отменил.
Удобный момент для выступления подвернулся 14 декабря 1825 года. В тот момент в России сложилась опасная ситуация междуцарствия, и декабристы решили этим воспользоваться. После смерти императора Александра I вступить на престол должен был его старший сын Константин. Вступление Николая не предполагалось. Государственный совет, сенат и войска приняли присягу Константину, но он от царствования письменно отказался. Уникальнейший случай в мировой истории! Братья Константин и Николай не оспаривали, а настойчиво уступали друг другу престол. По этому случаю граф Ланжерон писал: «Члены династии Романовых столь благородны, что не поднимаются, а спускаются на престол».
«За Константина и Конституцию!»
Утром 14 декабря 1825 года мятежные части в составе лейб-гвардии Московского полка, лейб-гвардии Гренадерского полка и гвардейского морского экипажа выстроились в каре на Сенатской площади Санкт-Петербурга. Всего около трех тысяч человек. Вокруг них стали собираться гражданские зеваки, число которых постепенно увеличивалось. К сожалению, офицеры-декабристы часто не выполняли требования собственного Кодекса чести. В восстание солдат втягивали любыми средствами - от простого приказа старшего по званию до раздачи денег (иногда и казенных) и сознательной лжи. Мятежники отлично понимали, что «полки на полки не пойдут» и «свергать царя» солдаты не станут. Поэтому им объяснили, что Константин - их законный император, и он пообещал уменьшить срок солдатской службы (чего и в помине не было!). Рассказывать солдатам-крестьянам о конституции не стали. Посчитали, что не поймут. Поэтому всем было разъяснено, что конституция - это жена Константина.
Будем стоять на площади «За Константина и Конституцию» до конца! - объявили офицеры подчиненным.
Что интересно, Константина планировалось убить, но он в этот момент находился в Варшаве.
Полковник князь Сергей Трубецкой, назначенный накануне мятежниками своим диктатором, на Сенатскую площадь не вышел. По одним данным, находился дома, по другим - иногда наблюдал за происходящим из-за угла. От наказания его это, правда, не спасло.
Восставших попытался уговорить военный комендант Санкт-Петербурга генерал Михаил Милорадович, но декабрист Петр Каховский, отставной поручик, убил его выстрелом из пистолета. За что? Генерал был прославленным героем. Отличился своей храбростью в Бородинском сражении, успешно командовал арьергардом русской армии при отходе из Москвы.
До Милорадовича в этот же день Каховский застрелил отказавшегося выполнять требования мятежников командира лейб-гвардии Гренадерского полка полковника Николая Стюрлера. Но об этом писать почему-то не принято до сих пор.
Затем солдат и офицеров пытался образумить митрополит Серафим, но владыку никто не слушал. Во второй половине дня численность правительственных войск, окруживших восставших, постепенно достигла четырехкратного превосходства. Артиллерия открыла огонь. До сих пор кое-кто пишет, что стреляли по строю солдат. Это неправда. Стреляли исключительно поверх голов. Разумеется, картечины, попадая в стены домов, разлетались рикошетом в толпу гражданских зевак. Но зачем же глазеть за разборками между военными?
В этот же день с мятежом было покончено. 14 декабря на Сенатской площади погибли 1.271 человек. Из них - один генерал, 18 офицеров, 282 солдата и 1.170 штатских, из которых 79 женщин и 150 детей.
Ну и на чьей совести эти жертвы?
События 14 декабря довольно правдиво показаны в фильме Владимира Мотыля «Звезда пленительного счастья», вышедшем на экраны в 1975 году. Картина в жанре исторической драмы с великолепным составом актеров. Николая І играет Василий Ливанов, Пестеля - Александр Пороховщиков, Рылеева - Олег Янковский, Трубецкого - Алексей Баталов.
Была и вторая попытка государственного переворота - восстание Черниговского полка, дислоцировавшегося в Киевской губернии. Подробно о ней не пишут. Нечего афишировать. Полковому командиру полковнику Густаву Гебелю стало известно о неудавшейся попытке мятежа в Санкт-Петербурге через несколько дней. Он получил приказ арестовать служившего в полку подполковника Сергея Муравьева-Апостола, связанного с декабристами.
На следующий день офицеры-декабристы Кузьмин, Соловьев, Сухинов и Щепилло ворвались в кабинет к Гебелю и стали избивать его, требуя освобождения Муравьева-Апостола.
Опять возвращаюсь к понятиям офицерской чести у декабристов. Четверо на одного! Это не то что не по-офицерски, это даже не по-мужски.
Освобожденный Муравьев-Апостол сразу же нанес своему полковому командиру удар штыком в живот. Спас полковника Гебеля от смерти рядовой Максим Иванов.
Интересно, что, находясь уже на каторге, осужденный декабрист поручик Иван Сухинов, сплотив вокруг себя уголовный элемент (политических тогда еще были единицы), поднял восстание на одном из рудников Нерчинского завода. Приговоренный к смерти, он незадолго до казни повесился в камере. Но это еще ничего! Хоть не обидно: бывший офицер на зоне стал авторитетом. А народ на каторге был конкретный - отпетые бандиты и разбойники с большой дороги.
На следующий день подполковник Сергей Муравьв‑Апостол объявил солдатам, что он назначен высшим руководством вместо заболевшего полковника Гебеля (опять неправда!) и приказал выдвигаться на Житомир. В Василькове захватил полковую кассу - 10 тысяч рублей ассигнациями и 17 рублей серебром. Солидные по тем временам деньги! Ну и на что же он надеялся? Человек вроде умный был. На то, что по пути следования к нему будут присоединяться восставшие полки? Авантюризм чистейшей воды!
По пути следования полка солдаты совершали грабежи и пьянствовали. Многие дезертировали.
У населенного пункта Устимовка Черниговский полк был окружен правительственными войсками и после непродолжительного боя сдался. Муравьв‑Апостол пытался скрыться, но денщик проткнул живот лошади штыком:
Вы, ваше высокоблагородие, эту кашу заварили, Вы ее с нами и кушайте, - сказал солдат подполковнику.
Указом Николая І была создана комиссия по расследованию попытки государственного переворота под председательством военного министра Александра Татищева. Доклад императору составил Дмитрий Блудов.
Всего к следствию было привлечено 679 человек. Но по ходу дела выяснилось, что две трети (!) из этого числа были просто-напросто оговорены членами тайных обществ, чтобы придать заговору массовость. Вот те да!
Опять к вопросу о чести. Не по понятиям, оказывается, действовали декабристы. Слава Богу, был не 1937 год: тогда с заговорщиками долго не разбирались. А членов тайных обществ на допросах никто не пытал и не бил. Сдали всех сами, в том числе и совершенно невиновных, сводя таким образом кое с кем свои личные счеты.
Состоявшийся суд приговорил 112 человек к гражданской казни с лишением всех прав и состояния, 99 человек были сосланы в Сибирь, из них 36 - на каторгу. Девять офицеров разжаловали в солдаты. Первоначально к смертной казни приговорили 36 человек. 31 через отсечение головы и пять человек - полковника Вятского пехотного полка Павла Пестеля, отставного подпоручика Кондратия Рылеева, подполковника Черниговского пехотного полка Сергея Муравьева-Апостола, подпоручика Полтавского пехотного полка Михаила Бестужева-Рюмина и отставного поручика Петра Каховского - к четвертованию. В приговоре Пестелю, например, было сказано следующее: «Имел замысел на цареубийство, изыскивал к тому средства, избирал и назначал лица для его совершения. Умышлял истребление Императорской фамилии и возбуждал к тому других… Возбуждал и приготовил бунт… Участвовал в умысле отторжения областей от Империи».
В приговоре Бестужева-Рюмина, Каховского и майора Михаила Спиридонова (не казненного) написано: «сам вызывался на убийство блаженной памяти Государя Императора и ныне царствующего Государя императора».
Личным решением Николая приговор был смягчен всем. Смертную казнь оставили только пятерым декабристам, заменив четвертование повешением.
Во время казни в кронверке Петропавловской крепости (одно из вспомогательных укреплений) Муравьев‑Апостол, Каховский и Рылеев сорвались с петли и были повешены вторично.
Существует ошибочное мнение, что это противоречило традиции недопустимости вторичного приведения в исполнение смертной казни. Однако в существующем тогда воинском Артикуле № 204 было указано, что «смертную казнь следует проводить до конечного результата, т. е. до наступления смерти осужденного».
Действовавший еще до Петра І порядок освобождения осужденного, сорвавшегося с виселицы, Артикул воинский отменил. С другой сторны, «брак» объяснялся отсутствием казней в России на протяжении нескольких предшествующих десятилетий. Исключение составили только казни шести участников восстания Пугачева.
Палача нашли с трудом. Во время казни шел дождь, и веревки были мокрыми.
Жены-декабристки
Поклонником декабристов лично я никогда не был. Натворили бы дел! А вот их женами восхищался всегда. Что-что, а с женами им повезло…
Есть по-настоящему романтические и трогательные истории. Поэт Николай Некрасов посвятил им поэму «Русские женщины». В фильме «Звезда пленительного счастья» есть эпизод, где кавалергард Иван Анненков (актер Игорь Костолевский) докладывает матушке о предстоящей женитьбе:
Ну и кто же она? - властно спросила помещица.
Француженка. Манекенщица из модного дома.
Пошел вон! Раньше о том, что ты дурак, знала только я. А теперь весь Петербург знать будет.
Тем не менее Полина Гебль, совершенно не знавшая русского языка, приехала к ссыльному декабристу в Сибирь, обвенчалась с ним в Чите, в замужестве стала называться Прасковья Егоровна Анненкова, была верной и любящей женой. Родила семерых детей. В 1856 году с мужем поселилась в Нижнем Новгороде. Умерла в возрасте 76 лет.
Деньги бедной иностранке на дорогу в сумме три тысячи рублей выделил из личных средств… император Николай.
Была и другая француженка-декабристка, гувернантка в доме дворян Ивашевых - Камилла Ле Дантю.
Россия в то время была очень богатой страной, и многие иностранцы-гастарбайтеры ездили сюда на заработки. Множество француженок, немок и англичанок желали устроиться гувернантками и домработницами в русские семьи. А в Швейцарии работа в России передавалась по наследству. Молодые люди устраивались вышибалами в кабаки от Архангельска до Астрахани. Приезжали они часто искалеченными - с выбитыми зубами и поломанными носами, но с первоначальным капиталом для открытия собственного дела. До сих пор швейцарами называют пожилых людей, одетых в униформу у входа в питейные заведения. Многие голландцы, датчане приезжали в Россию и на постоянное место жительство. Селились в основном в Поволжье. Всех их ошибочно называли немцами - от слова «немой». Так вот: семнадцатилетняя девушка Камилла влюбилась в блестящего кавалергардского офицера Василия Ивашева, но огромная разница в социальном положении не позволила сделать даже намека на ее чувства.
После осуждения декабриста гувернантка сообщила о своих чувствах его родителям. Родители Василия Ивашева и его родственники благосклонно отнеслись к благородному порыву девушки и сообщили об этом сыну, который с чувством изумления и благодарности ответил согласием. В замужестве Камилла Петровна Ивашева родила четырех детей. Умерла в возрасте 31 года от простуды. Через год скончался и Василий Ивашев. Их общая могила до сих пор является одной из достопримечательностей города Туринска Свердловской области.
А первыми приехали к мужьям в Сибирь княгини Екатерина Трубецкая и Мария Волконская (дочь прославленного генерала Николая Раевского). Надо отдать должное мужеству офицерских жен. Ведь их сразу же лишали дворянских привилегий и приравнивали по положению к женам ссыльнокаторжных… Многие добивались разрешения на выезд по нескольку лет.
Вдовам казненных декабристов император опять же из собственных средств выплатил денежную помощь и назначил пенсию.
Семьи осужденных получали пособия из управления Генерального штаба в течение двадцати лет. Дети были устроены в учебные заведения за казенный счет.
Проекты декретов декабристов Николай І передал в специально учрежденный комитет и начал разработку крестьянской реформы, которая впоследствии облегчила им жизнь.
Взошедший на престол Александр ІІ в 1856 году амнистировал всех декабристов, а в 1861 году отменил крепостное право, хотя к этому году в крестьянской России крепостных оставалось чуть более тридцати процентов. В цивилизованной Америке в это время процветало рабство…
Вот вам и ненавистный царский режим, вот вам и угнетавшие свой народ государи-императоры!
Их дело не пропало
Владимир Ильич Ленин писал о декабристах: «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена, а Герцен развернул революционную агитацию».
…План декабристов менее чем через столетие в России перевыполнили.
В Екатеринбурге в Доме особого назначения, реквизированном у инженера Ипатьева, была расстреляна царская семья. В ночь с 16 на 17 июля 1918 года были убиты: император Николай Александрович Романов, 50 лет, его жена Александра Федоровна, 46 лет, дочери Ольга, 23 года, Татьяна, 21 год, Мария, 19 лет, Анастасия, 17 лет, и больной цесаревич Алексей, 14 лет. За компанию расстреляли и четверых их приближенных: врача Евгения Боткина (сына всемирно известного врача Сергея Петровича Боткина), камердинера Алексея Труппа, повара Ивана Харитонова и горничную Анну Демидову. Ее-то за что?
Руководил казнью Яков Юровский. Поваренка Лени Седнева - друга цесаревича Алексея - в тот день в доме не было. Повезло! Как пить дать тоже бы к стенке поставили. Леонид Седнев погибнет потом - в 1942 году на Брянском фронте.
А затем перебили всю царскую фамилию - великих князей и княжон…
Принявшая мученическую смерть, семья Николая ІІ была канонизирована Русской Православной церковью.
А началось все с февральского переворота 1917 года. Как писал Бонч-Бруевич, «Русскую армию уничтожило три указа (приказа):
Неотдание чести офицерам;
Солдатские комитеты;
Выборность командиров».
Причем с отречением Николая ІІ согласились и поставили под этим свои подписи все командующие фронтами и флотами русской армии… Да и лидеры Белого движения генералы Лавр Георгиевич Корнилов, Антон Иванович Деникин, Петр Николаевич Врангель и адмирал Александр Васильевич Колчак вопрос о возрождении монархии в какой-либо ее форме даже не рассматривали…
В Минске помнят о декабристах. В 70‑е годы появилась улица Декабристов и мемориальная доска на здании музыкального колледжа - напротив городской ратуши в самом центре города. Посвящена она декабристу Никите Муравьеву - руководителю Северного общества декабристов. На этом месте находился дом, в котором революционер-декабрист жил с 1821 по 1822 год.
Ничего в этом плохого я не вижу. Историю надо помнить и делать из этого правильные выводы. Управлять государством необходимо твердой рукой, уметь защищаться и просто так власть никому не отдавать.
…Глядя на разноцветные революции и вооруженные перевороты в современном мире, еще раз убеждаешься, что ни к чему хорошему это не приводит. Страна в своем развитии после таких «революций» уходит в небытие…
Подполковник запаса ИГОРЬ ШЕЛУДКОВ
Петропавловская крепость согласно легендам расположена на древнем капище - места силы волхвов. Выбор местности для начала основания города был сделан Петром I неслучайно. Царь увидел орлов, кружащих над возвышенностью, и счел это добрым знаком. Петр принял судьбоносное решение, когда орлы сделали два круга над берегом.
"Охранники" Петропавловской крепости
Старинная крепость давно получила славу - "крепости привидений", о которых я хочу рассказать.
По легенде, призраки пятерых декабристов, казненных летом 1826 года, бродят здесь по ночам. Очевидцы рассказывали о пяти бледных фигурах в белых развевающихся одеждах.
Истории о появлении привидений декабристов особенно распространились в первые годы советской власти. «Общество безбожников» даже попыталось поймать «мракобесных хулиганов, нарушающих покой трудящихся», но безрезультатно. Борцы с мракобесием слышали только звуки шагов и вздохи, но когда прибегали на звук – никого не находили.
Призраки декабристов часто появлялись накануне Великой отечественной войны, будто предрекая городу грядущую трагедию. 
Казнь Декабристов. Рис. М. Анчаров
Петропавловская крепость
О казни декабристов сохранились записи свидетелей.
Заговорщиков казнили через повешенье – унизительная казнь, достойная разбойников. Перед казнью с декабристов демонстративно сорвали офицерские мундиры и переломили шпаги, что указывало на разжалование перед смертью. По распоряжению императора Николая I «…сорвать мундиры, кресты и переломить шпаги, что потом и бросить в приготовленный костер…».
Привожу дословно описание казни свидетелем:
«…Эшафот уже строился в кругу солдат, преступники шли в оковах, Каховский шел вперед один, за ним Бестужев-Рюмин под руку с Муравьевым, потом Пестель с Рылеевым под руку же и говорили между собою по-французски, но разговора нельзя было слышать. Проходя мимо строящегося эшафота в близком расстоянии, хоть было темно, слышно было, что Пестель, смотря на эшафот, сказал: «C"est trop» - «Это слишком» (фр.). Тут же их посадили на траву в близком расстоянии, где они оставались самое короткое время. По воспоминанию квартального надзирателя, «они были совершенно спокойны, но только очень серьезны, точно как обдумывали какое-нибудь важное дело». Когда к ним подошел священник, Рылеев приложил его руку к своему сердцу и сказал: «Вы слышите, как оно спокойно бьется?» Осужденные в последний раз обнялись.
Так как эшафот не мог быть готов скоро, то их развели в кронверк по разным комнатам, и когда эшафот был готов, то они опять выведены были из комнат при сопутствии священника. Полицмейстер Чихачев прочитал сентенцию Верховного суда, которая оканчивалась словами: «...за такие злодеяния повесить!» Тогда Рылеев, обратясь к товарищам, сказал, сохраняя все присутствие духа: «Господа! Надо отдать последний долг», - и с этим они стали все на колени, глядя на небо, крестились.
Казнь декабристов. Кадр из фильма
Рылеев один говорил - желал благоденствия России... Потом, вставши, каждый из них прощался со священником, целуя крест и руку его, притом Рылеев твердым голосом сказал священнику: «Батюшка, помолитесь за наши грешные души, не забудьте моей жены и благословите дочь»; перекрестясь, взошел на эшафот, за ним последовали прочие, кроме Каховского, который упал на грудь священника, плакал и обнял его так сильно, что его с трудом отняли...
Солнечные часы "Время мастера" в Петропавловской крепости. Время солнечных часов, изготовленных по типу 18 века, отличается от современного на два часа
При казни были два палача, которые надевали петлю сперва, а потом белый колпак. На груди у них (то есть у декабристов) была черная кожа, на которой было написано мелом имя преступника, они были в белых халатах, а на ногах тяжелые цепи. Когда все было готово, с нажатием пружины в эшафоте помост, на котором они стояли на скамейках, упал, и в то же мгновение трое сорвались: Рылеев, Пестель и Каховский упали вниз. У Рылеева колпак упал, и видна была окровавленная бровь и кровь за правым ухом, вероятно, от ушиба.
Пушкин и призраки декабристов
Он сидел, скорчившись, потому что провалился внутрь эшафота. Я к нему подошел и сказал: «Какое несчастье!» Генерал-губернатор, видя, что трое упали, послал адъютанта Башуцкого, чтобы взяли другие веревки и повесили их, что и было исполнено, Я был так занят Рылеевым, что не обратил внимания на остальных оборвавшихся с виселицы и не слыхал, говорили ли они что-нибудь. Когда доска была опять поднята, то веревка Пестеля была так длинна, что он носками доставал до помоста, что должно было продлить его мучение, и заметно было некоторое время, что он еще жив. В таком положении они оставались полчаса, доктор, бывший тут, объявил, что преступники умерли».
Когда веревки троих приговоренных оборвались «Знать, Бог не хочет их смерти» – зашептались люди. Обычно преступника дважды не вешали, но заговорщиков не помиловали.
Другой свидетель казни - адъютант Голенищева-Кутузова рассказывал: «поднялся на ноги весь окровавленный Рылеев и, обратившись к Кутузову, сказал: «Вы, генерал, вероятно, приехали посмотреть, как мы умираем в мучениях». Когда же новый возглас Кутузова: «Вешайте их скорее снова»,- возмутил спокойный, предсмертный дух Рылеева, этот свободный необузданный дух заговорщика вспыхнул прежней неукротимостью и вылился в следующем ответе: «Подлый опричник, тиран! Дай же палачу твои аксельбанты, чтобы нам не умирать в третий раз».
Есть другие версии о словах Рылеева, после падения с эшафота:
«Рылеев, несмотря на падение, шел твердо, но не мог удержаться от горестного восклицания: «И так скажут, что мне ничто не удавалось, даже и умереть!»
По другой версии он произнес: «Проклятая земля, где не умеют, ни составить заговора, ни судить, ни вешать!»
Сам Николай I на казни не присутствовал. Получив письмо о свершенном приговоре, император написал матери: «Пишу на скорую руку два слова, милая матушка, желая Вам сообщить, что все совершилось тихо и в порядке: гнусные вели себя гнусно, без всякого достоинства.
Сегодня вечером выезжает Чернышев и, как очевидец, может рассказать вам все подробности. Извините за краткость изложения, но, зная и разделяя Ваше беспокойство, милая матушка, я хотел довести до Вашего сведения то, что мне уже стало известным».
Супруга Николая I, Александра Федоровна, сделала запись в дневнике: «Что это была за ночь! Мне все время мерещились мертвецы... В 7 часов Николая разбудили. Двумя письмами Кутузов и Дибич доносили, что все прошло без каких-либо беспорядков... Мой бедный Николай так много перестрадал за эти дни!»
Семья декабриста Рылеева не утратила благосклонности императорской семьи. Николай I передал жене мятежника 2 тысячи рублей, а императрица прислала на именины дочери – тысячу рублей.
По словам одного из офицеров, перед казнью Пестель сказал: «Что посеял, то и взойти должно и взойдёт впоследствии непременно». Если бы эти благородные люди, мечтавшие об "идеале демократии" знали, что именно "взойдет"...
Продолжение темы призраков Петропавловки